Нефритовая лошадь Пржевальского

Когда мужики ушли, часов в одиннадцать уж, попили еще чаю вчетвером: Пржевальский, Пыльцов и хозяин с хозяйкой. Потом она стала стелить гостям – Пыльцову на диване, а Пржевальскому на широкой лавке. Николай Михайлович от матраца и подушки отказался.

– У меня свое есть, – сказал. И постелил под себя охотничью куртку, а под голову – патронташ.

Ночью она долго не могла заснуть. Все думала, почему Николай Михайлович не женат? С лица недурен, хотя нос длинноват, но это его не портит. Глаза добрые. И внимательный: увидел, что она стоит, – пододвинул табуретку. Почему же он не женат? Наверно, все девчат перебирает. Ну, перебирай, перебирай, так и останешься бобылем… Старым станешь – спохватишься, а поздно будет. Так Ксения размышляла, пока не заснула.

Утром, когда затрубил пастух, она поднялась выгонять корову. Пржевальский шел от колодца – умывался там. Она сказала, что сейчас самовар поставит, однако он отказался. Кирилл и Пыльцов тоже пошли к колодцу умываться. Пржевальский в это время собирал охотничье снаряжение. Вернулись Кирилл с Пыльцовым, хозяин отрезал кусок сала, взял свежеиспеченного хлеба большой кусок, и они отправились.

Вечером Кирилл рассказывал жене, какой Пржевальский необыкновенный.

– Послушала бы, как он про горы говорил, на какие он лазил: шипы острые у тех гор – враз сапоги пробьешь. Если упадешь, так и до костей мясо снимет. Это легко? Был он еще в таком месте, где ни земли, ни воды. Один песок, горячий, как печка. А как ветер поднимется – этим песком людей засыпает. Вот и поживи в таком пекле. Или еще было: мороз трескучий, а они без хаты. И целы остались. Не приведи господь, как он бедствовал!

– Да зачем же ему так мучиться? Жил бы в доме своем…

– Как ты не понимаешь! Он для людей старается. Новые земли ищет – вот я безземельный. Если б хорошие земли он нашел там, так и поехали б. От тигров сделал бы такой высокий частокол, с пиками сверху. Чтоб не перепрыгивали, и возделывал бы землю свою…

– Ой, не пугай ты меня! На что нам к тиграм?! Ты детям не рассказывай-то, напугаешь только и их.

Помолчали. Кирилл уже хотел идти амбар на ночь закрывать, как она спросила:

– А много ему платят за это?

– Ничего почти не платят. Так, немного дают на хлеб с верблюдами.