Нефритовая война

Мальчик покачал головой. Хило все равно купил в автомате упаковку крекеров и бутылку фруктового сока и, не теряя из виду мальчика, позвонил домой. Заверив встревоженную Кьянлу, что с Рю все будет хорошо, он попросил ее принести из кабинета записную книжку и найти номер отеля в Адамонте, где остановилась Вен. Он записал номер на ладони, повесил трубку и скормил таксофону достаточно монет для междугороднего звонка. Телефон в номере Вен все звонил и звонил, трубку так и не подняли. Тогда Хило позвонил в офис Шелеста на Корабельной улице.

– Где ты был? – Голос Шаэ звучал взволнованно, Хило редко слышал от нее такие интонации и почти чувствовал потрескивание ауры, даже по телефону. Когда он объяснил, что случилось, ее раздражение сменилось тревогой. Что-что, а о детях Шаэ всегда заботилась. – Рю поправится?

– Доктор говорит, что да. Скоро все выяснится. А что слышно от Энди?

– Возникла проблема, – ответила Шаэ. – Запуньо не хочет встречаться в той комнате, которую мы подготовили в увиванском культурном центре. Может, что-то его вспугнуло. Или он с самого начала намеревался сменить место, чтобы отсечь потенциальные угрозы. Он настаивает на том, чтобы дать интервью в номере своего отеля, в присутствии телохранителей. Иначе отказывается встречаться.

Хило выругался. Это все меняло.

– Мы не сможем пронести нефрит в номер Запуньо, – наконец сказал он. – Уже слишком поздно.

– Мы с Анденом это обсудили. Если интервью состоится, кто-нибудь под видом официанта может принести в номер оружие. Скрыть его под салфеткой или подносом, а Рон Торо вытащит его, прежде чем кто-либо спросит, кто сделал заказ…

– Нет, – сказал Хило. – У Запуньо уже возникли подозрения, он тут же все раскусит.

– Других вариантов у нас нет. Интервью должно состояться через шесть часов.

Хило с силой сжал телефонную трубку. Его сын в больнице, жена на другом конце света, а кузен, безоружный и без нефрита, вот-вот войдет в номер отеля и столкнется с врагом клана в окружении бандитов-баруканов.

Если бы сейчас он был на месте Андена в Порт-Масси, если бы сам вошел в комнату к Запуньо, Хило использовал бы любую подвернувшуюся возможность. Он бы попытался пронести в номер нефрит и оружие или отобрать их у телохранителя. Он бы рискнул жизнью, чтобы проткнуть Запуньо глотку шариковой ручкой, если понадобится.

Но Хило не там. Есть много того, чего Колосс не способен добиться лишь собственными усилиями, не полагаясь на других людей, даже когда это касается личной мести. Энди был там один. В последний раз, когда Хило попросил кузена убить человека ради клана, это отдалило Андена от семьи и разрушило его карьеру Зеленой кости. Хило на многое пошел бы ради уничтожения врага и в прошлом уже не раз так поступал, но сейчас, глядя как племянник доедает последний крекер и смахивает крошки с коленей, думал только о безопасности семьи.

– Отмени все, – сказал Хило.

– Если мы отменим интервью, – сказала Шаэ, – Запуньо поймет, что оно было подстроено. Легенда Андена рассыплется, и другого шанса у него не будет.

– Мы не пошлем Андена на двухчасовое интервью без всякого смысла, когда достаточно кому-нибудь понять, что он не тот, за кого себя выдает, и ему тут же выстрелят в голову. Нужно придумать другой путь достать Запуньо. Отзови их, Шаэ.

Хило завершил разговор. Он взял Нико за руку и пошел обратно в палату, куда привезут Рю после процедуры. В голове бурлила ярость от осознания того, что месяцы тщательной подготовки и планирования пошли насмарку. Отойдя от новостей о Фене, он уже решил, что сегодня больше ничего плохого не случится, но когда в палату вошел врач, от выражения его лица Хило похолодел.

– Где мой сын? – спросил Колосс так резко и таким ледяным тоном, что врач побелел.

– Сейчас его привезут, – поспешно ответил доктор. – Процедура прошла успешно, он очнется от наркоза через час или около того. – Врач вручил Хило пластиковый контейнер с красной крышкой, похожий на баночку для анализа мочи. На дне перекатывались нефритовые бусины. – Он полностью поправится, Коул-цзен, но вы должны кое-что знать. Ваш сын нечувствителен к нефриту. При таком количестве проглоченного нефрита мы ожидали изменений в его жизненных показателях, но не отметили никаких. С таким же успехом он мог бы проглотить вишневую косточку.

– Разве он не слишком мал, чтобы судить наверняка? – спросил Хило.

– В первые шесть лет жизни у детей часто бывает широкий диапазон реакций на нефрит, от минимальной до критической, поэтому педиатры рекомендуют строго ограничивать контакт с нефритом. Но совсем никакой реакции… Можно с уверенностью утверждать, что он нечувствителен к нефриту.