Нефритовый кубок

Киммериец нехотя покинул удобную позицию у прилавка, и его немедленно втянула толпа, состоящая из ярко разодетых женщин, скорее всего служанок из богатого дома, судя по нагруженным снедью корзинам у них на головах, пары торговцев с переносными лотками, водоноса с двумя кувшинами разбавленного вина и зеленщика со своей тележкой. Несмотря на то, что ни один из вышеперечисленных персонажей не годился на роль подосланного убийцы, ощущение близкой опасности усилилось. Конан внезапно почувствовал, какой отличной мишенью для меткого стрелка или метателя ножей он является, возвышаясь над окружающими на целую голову. К тому же он не хотел оглядываться слишком часто, чтобы не выдать свою осведомленность перед преследователями, тем самым подтолкнув их к более решительным действиям.

Тем временем толпа мало-помалу продвигалась вперед, и киммериец с облегчением обнаружил, что перекресток совсем недалеко. Сколько Конан помнил, обычно на углу Сахиль и Золотой дежурила городская стража. Золотая улица с ее ювелирными лавками, богатыми покупателями и массой праздношатающихся зевак всегда притягивала любителей легкой наживы, и не так давно по указанию Рекифеса и с горячего одобрения купцов здесь учредили постоянный пост. Если месьор Фехтие Ордзой и послал кого-нибудь по мою душу, убеждал себя варвар, локтями пробивая дорогу к перекрестку, не будут же они резать меня прямо на глазах у патруля…

– Эй, осторожнее!

– Смотри, куда лезешь! Места, что ли, мало, дубина нордхеймская!

– Слушай, ты!..

До спасительных, покрытых легким налетом ржавчины шлемов городской стражи оставалось совсем чуть-чуть. Конан уже видел ближайшего стража – тот стоял, небрежно опершись о древко казенной алебарды, и любезничал с лоточницей. Варвар отодвинул с дороги кряжистого, резко пахнущего кожами шорника, пропустил мимо ушей словечко, за которое в другое время непременно дал бы в морду, и тут прямо в солнечное сплетение ему с разбегу врезался кто-то небольшой и верткий, а когда киммериец, не думая, сгреб торопыгу за шкирку, знакомо пробурчавший:

– Доброго здоровьичка, месьор Конан.

– Пошел, не до тебя, – рявкнул Конан, собираясь отшвырнуть Бирмита Крысу подальше, как вдруг над плечом все еще ворчащего шорника возникло узкое, темное, смутно знакомое лицо и серебристой рыбкой сверкнул нож.

Толпа взбурлила коротким водоворотом, кто-то вскрикнул, Конан, закончив движение, почувствовал, что руки у него наконец свободны и без замаха врезал в чью-то подвернувшуюся челюсть. Зеленщик, проталкивавший свою двухколесную тележку мимо варвара, оступился, и пряно пахнущая гора зелени вывалилась Конану под ноги. Киммериец пригнулся, над самым ухом у него коротко взвыл воздух.

– Уби-или-и! – повис над перекрестком Золотой и Сахиль тонкий вопль, и колыхающееся людское море, только что казавшееся непроходимым, с удивительной быстротой раздалось в стороны. Вокруг варвара замелькали золоченые нагрудники и шлемы городской стражи. Оттесняя толпу, стражники умело и быстро работали древками алебард.

– Живой? – спросил подскочивший десятник.

– Живой, – хрипло ответил Конан и только тут сообразил, что спрашивали не про него – Бирмит, тоненько подвывая, сидел на земле и обеими руками держался за грудь. Под левой ключицей у карманника торчала потертая рукоять метательного ножа.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ Чужое послание

– Нет, нет и еще раз нет! На сей раз ты точно свихнулся!! Даже слушать ничего не хочу!! Можешь забыть о том, что я живу на свете!! С меня довольно!!!

Последнее здорово смахивало на искренний крик души. Никогда прежде Конану не доводилось видеть своего закадычного дружка Ши Шелама в таком состоянии – пребывающим на грани между откровенной истерикой и панической суетливостью. Разумные доводы на Ши не действовали, однако киммериец приказал себе успокоиться, набраться терпения и повторить попытку.

– Ши, но посуди сам – тебе ничего не грозит…

– Не грозит? – воришка, торопливо уминавший свой невеликий скарб в видавший виды сундук, одарил Конана взглядом, способным испепелить любое живое существо или обратить таковое в камень. – Вокруг налево и направо валятся покойники, тебя самого сегодня чуть не зарезали, и ты еще имеешь наглость заявлять, будто мне ничего не грозит?! Малыш, твой киммерийский дедушка, наверное, слишком часто лупил тебя в детстве по голове суковатой дубиной, отчего ты потерял остатки ума!

– Оставь моего дедушку в покое, – огрызнулся варвар. – По крайней мере, я хоть знаю, как его звали, чего нельзя сказать о тебе! Будешь помогать или нет?!

– Нет, – Ши захлопнул крышку сундука, придавил ее коленом и с яростью принялся затягивать кожаные ремни. – Передай мой поклон Диери. Отныне мы незнакомы.