Нефритовый тигр

Появилась служанка с горячим ужином. Госпоже помогли облачиться в сложные дорогие мужские одежды и накрыли на стол. Запах блюд был потрясающим! А какой цвет! Будто с лучших фотографий меню самого известного ресторана. Девушка попробовала, и… Еда оказалась невыносимо острой!

Сона и раньше, ещё живя в доме Аи, слышала о том, что традиционные блюда Страны Восточных ветров славятся своей остротой, однако, приготовленные Цзян Ганом, они не передавали и половины того, что испытала Сона в данный момент. Объяснимо, ведь здешний повар – житель востока. Теперь она поняла, почему в прошлое её пленение ей выдали лишь фрукты. Да, к такой еде она явно привыкнуть не сможет. Довольствовалась Сона пустым варёным рисом и супом из зелёной фасоли и куриного яйца, хотя после изысканных блюд язык вкуса уже не чувствовал.

Когда трапеза была окончена, служанки засуетились с уборкой.

«Как же прекрасна знатная и богатая жизнь! Я так привыкну и не захочу уходить! Похоже на сюжет о том, как тиран вдруг влюбляется и открывает свою израненную душу только ей… Вначале ненависть, а затем любовь, – девушка посмеялась над собственными мыслями. – О таком можно мечтать только тогда, когда не испытываешь на себе его кулаки. Или приказы о казни и ночёвке в холодной клетке. Говорить о том, что такая любовь прекрасна, на самом деле могут лишь желающие защиты. Тиран причиняет боль, невыносимые страдания, и, когда она хочет сбежать, тот внезапно становится самым милым другом, просит прощения, обещает исправиться. И она верит! Живёт с ним лишь ради этого момента, ведь исключительно тогда чувствует его любовь. А он? Всего-то играет с мышкой. Тянет её за хвост, тянет, и вот мышка почти срывается… И он ловит её на свою мнимую доброту. Когда мышка его простит, он начнёт сначала, ведь это его природа, по-другому он не умеет. Не может, не хочет. Жертва же живёт надеждой, что насильник когда-то исправится исключительно ради неё. Что она его исправит. А потому завязывает себе глаза обманом, будто мучитель – её защитник. Он «добрый» защищает её от него самого же, но «злого»… Однако если бы он не был злым, то зачем вообще ей понадобилась бы его защита?!»

Размышления прервала служанка постарше, объявив:

– Госпожа, прибыли генерал Фань Мо Джун и гадатель Его Высочества, господин Ян Це[211]. Вы их примите?

«Вот. Начинается», – вернулась в реальность Сона.

Она уселась напротив входа и подала знак спрашивающей, дабы та пригласила гостей войти.

Первым вошёл высокий мужчина с аккуратной бородкой, в причудливой шапке со шпилькой, подвязанной красной лентой, облачённый в одежды гадателя – светлый длинный ханьфу с широкими рукавами, расшитый восточными символичными орнаментами. На вид он был старше Ю Ху и генерала Фань, но младше Пи Фу. Длинными пальцами гадатель перебирал резные щепки с надписями даже не на языке Пинхэн, а более древнем.

На его фоне генерал Мо Джун, и без того атлетически сложенный, казался ещё больше. Лёгкие доспехи, носимые генералами внутри лагеря, скорее парадные, нежели способные защитить в серьёзном бою, скрывали его раны. Он прихрамывал, хотя, судя по всему, ранения были не опасными.

«Следовательно, он принимал непосредственное участие в убийстве жителей равнин», – Сона одновременно ненавидела его за это и была рада тому, как этот сильный и властный человек действительно по-доброму ей улыбается. Или она опять выдумывает? В любом случае, Сона помнила последнюю их встречу у Хуан Цзюй и то, как он одарил её увесистым кошелём.

«Как было бы хорошо, если бы он меня защищал…» – будто загадала желание Сона.

– Госпожа, позвольте узнать дату вашего рождения, – со всей свойственной учёным людям вежливостью поинтересовался придворный гадатель.

– Мы с вами ведём счёт времени по-разному.

– Скажите, из какой вы страны или племени, и я изыщу книги и записи моих учителей, способные верно её перевести, – склонился предсказатель.

– Я не отвечу, – резко вернула Сона.

– Понимаю, госпожа, эти сведения слишком ценные… В таком случае, прошу вас, укажите одну из Ю Йянь[212], – он протянул на выбор веер резных щепок.

Сона взяла первую попавшуюся и отдала гадателю. Тот с поклоном принял карту, однако не стал зачитать надпись, обращённую к нему, вслух:

– Может ли госпожа назвать своего божественного покровителя?

– У меня их два, – с иронией ответила Сона.

– Позвольте же их узнать, – настаивал мужчина.

– Бог исцеления и бог войны, – без задней мысли ответила девушка.