Нефть!

Банни и Ви любили друг друга по-прежнему страстно. По крайней мере, они это себе говорили. На самом же деле в их чувстве происходил незаметный, но непрерывный химический процесс. Дело в том, что мужчина и женщина не могут удовлетворяться одними только чувственными утехами. Мужчины и женщины, кроме тела, обладают еще и духом, и эти духовные стороны требуют известной гармонии идей. И как они могут продолжать любить друг друга с прежней страстностью, чувствуя себя в то же время духовно далекими? Мужчины и женщины представляют собой «характеры», из этих характеров вытекают поступки – и что бывает, когда характеры ведут к несходным поступкам? Что произойдет, если мужчина будет всегда стремиться читать, а женщина – танцевать?

Ви, проводя время со своим обожаемым Эппи, так заботливо, так тщательно старалась оберегать Банни от ревности. А вот теперь Банни убеждался в том, что настала его очередь заботиться о том, чтобы не возбуждать чувства ревности у Ви. У Ви было два врага среди женщин, и Банни упорно продолжал оставаться с ними в близких отношениях. Одна из них, приверженка социализма, была подругой Банни по курсу, и естественно, что он не мог не встречаться с ней в университете. Но вопрос был в том, назначал ли он ей свидания на митингах социалистов? Ви готова была поверить, что он не был влюблен в такую неинтересную, вульгарную маленькую евреечку, но что будет, если Ви захочет ехать в театр в тот вечер, когда будет назначена какая-нибудь лекция социалистов? А потом – эта Руфь Уоткинс. Разумеется, Банни вряд ли влюбился бы в некультурную деревенскую девушку, без всякого образования, но, как бы то ни было, она старательно расставляла ему ловушки, а Ви достаточно хорошо знала людей, чтобы не сомневаться в том, что женщина в конце концов всегда добьется того, чего она хочет, если она будет добиваться упорно.

VI

Мистеру Россу и Верну предстояло иметь целый ряд совещаний с Питом О’Рейли – совещаний, касавшихся новых договоров, которые они намеревались заключить, и мистер Росс получил приглашение провести несколько дней в роскошном загородном доме нефтепромышленника. Приглашен был также и Банни, и отец сказал, что ехать ему необходимо. Мистер Росс не переставал в душе лелеять надежду, что в этом «большом свете», который всегда так импонирующе действовал на него самого, кто-нибудь произведет впечатление и на его разборчивого сына, и, сказав Банни о необходимости принять приглашение, он прибавил с улыбкой:

– Не забудь, что у О’Рейли – дочь невеста.

Банни встречал «молодого Пита» в университете. Так же, как и он, Банни, «молодой Пит» должен был вести впоследствии дело своего отца, и кто знает – может, им придется когда-нибудь вместе отстаивать интересы нефтяной промышленности, подобно тому как это делали теперь их отцы. «Молодой Пит» был вполне бесцветной личностью, представляя в этом отношении полную противоположность своему отцу, старому ирландцу, который начал свою карьеру простым каменщиком и любил рассказывать о той тяжелой борьбе за существование, какую ему пришлось вести вплоть до очень зрелого возраста. А теперь никто не мог подсчитать его миллионов. Но он продолжал оставаться простым, добродушным и нетребовательным, и самым большим его удовольствием было бы попечься на солнце в одной рубашке, как это он делал в дни своей молодости. Но теперь это ему строго воспрещалось.

Главой семьи была миссис Пит, преисполненная сознания важности того положения, какое она занимала в калифорнийском обществе. Это была массивная, решительного вида особа. Всякий раз, когда она отправлялась за покупками в какой-нибудь магазин, она торжественно заявляла заведующему: «Я – миссис Питер О’Рейли. Прошу меня не задерживать». Заведующий немедленно делал знак приказчикам, и они со всех ног кидались исполнять приказания знатной леди.

Миссис Пит сама руководила работами архитекторов, возводивших в ее громадном парке роскошный дом – настоящий королевский дворец. Весь парк, по ее желанию, был окружен массивной бронзовой оградой, и на всех бронзовых калитках были крупными буквами выгравированы имена владельцев. Она приобрела яхту одного из низложенных монархов Европы и, велев уничтожить всю прежнюю обстановку, расставила повсюду ореховую мебель, обитую ярким голубым атласом, и на всех самых видных местах велела прибить дощечки из желтой меди с именами владельцев яхты.