Негаданно-нежданно, или Учебник для оперативника

– Руслан Сидоркин! Помните, такой есть. Раньше работал в следственном комитете, то ли водителем, то ли связистом. При знакомствах с барышнями представлялся следователем. И значимо, и барышни западали на статус. Его лямур нежная Мариночка тоже вначале купилась на статус, она – то трудилась секретарем в комитете, только-только закончился испытательный срок. Очень удивилась, когда увидала свою любовь в коридорах комитета, но это ничего не изменило в их отношениях. Мариночка плотно очарована сердцеедом, и бросить его уже не смогла.

– Хотя попытки были, – Звонарев ехидно усмехнулся. – Мы с ней славненько зажгли в ресторане. Мне даже не пришлось ее долго уговаривать, мадмуазель оказалась падкой на авторитет. Едва поведал, что являюсь успешным предпринимателем, увидел ее в комитете и потерял покой, цветы и конфеты покорили ее сердце, забылся предыдущий обожатель, поход в ресторан удался тоже на славу. Мариночка оказалась на мое счастье быстро пьянеющей, пара бутылок легкого шампанского быстро сделали свое дело. Правд, для меня сложностью оказалось выслушать бесконечное количество пьяных истерик о том, что негодяй Сидоркин ее почти не любит. Но где наша не пропадала!

– Ты –то, надеюсь, воспользовался ситуацией! – Хрулев вышел из тени и толкнул в бок Лешку.

– Перестань, она была в таком состоянии, что я насилу ее уволок к дверям ее дома. Еле стояла на ногах, долго еще вспоминал о ней и вздрагивал. Слишком мятная какая-то. Так и стоял под лестницей в ее подъезде, ждал, чтобы мать наконец-то забрала ее в дом.

– Так почему именно Сидоркин? Зачем ему это уголовное дело?

– А я? я- то при чем? В глаза его не видела? – до сих пор оставались невыясненными мучившие меня так долго вопросы.

– Не волнуйся, тебе нельзя нервничать. Ты к нему не имеешь никакого отношения. Парень оказался заядлый игроком. И познакомились у нашей милашки Веры Курочкиной. Где уж отыскал ее гражданский муж Федор кандидатов в избранный игровой клуб, истории так и осталось пока неизвестным. Но факт остается фактом, случился преступный сговор. Сидоркину выхода не оставалось, он проиграл слишком много, таких денег отродясь у него и не бывало.

– Отчего садиться играть, если денег нет, для меня этот факт всегда был непонятным.

– Пагубная страсть, даже специалисты лечить берутся! – Лешка еле заметно улыбнулся. – А на тебя Курочкина обиду затаила. Во-первых, когда задержали Остроумова, сыграла банальная женская ревность.

–Что!? – челка снова упала мне на глаза. – О чем ты!

– Нет, она не ревновала тебя к кому-то конкретному. Просто моложе, красивее, выглядела счастливой. Верку можно только пожалеть. Все ее заработки Феденька спускает в карты настолько быстро и беззастенчиво, что прибыль не успевала подсчитываться. Курочкина была в вечных долгах. Только расплатиться с одними кредиторами, тут же влезает в следующую денежную кабалу. А тут подвернулся такой удобный случай: Остроумов попадается на заказе убийства. Для Верки – он клиент очень выгодный, потому что денежный, дело – то арестантское, до суда пробудет в СИЗО однозначно. Как только закрыли Виталика, стал он жаловаться своему защитнику, что тяжко ему в неволе. С каждым днем прессинг усиливался.

– И это понятно, – Дым усмехнулся в ответ, – никто не хочет расставаться с денежками, да еще и сумма в полмиллиона согреет душу каждому.

– Да, может Остроумов и отдал деньги бандитам, только их у него уже давно не было. Пришлось отдавать сразу по карточным долгам, как только получал очередную сумму от своих доверителей. Поэтому, как только стали прижимать его, Виталик сообразил в правильном направлении и не стал разыгрывать из себя героя сериалов, вполне обоснованно опасаясь однажды утром не проснуться. Вероятность «упасть» во сне со шконки или «скончаться» не без посторонней помощи, например, от сердечного приступа или покончить не совей воле жизнь самоубийством становилась реальной. С каждой встречей с Курочкиной градус напряжения возрастал, и Верка поняла, что дальше тянуть нельзя, клиент может потеряться для нее как стабильный финансовый источник. Ведь после его смерти, скорее всего, уголовное дело прекратят и отправят в архив. Платить за его реабилитацию точно никто не будет.

– Алексей, перестань, о какой реабилитации может идти речь? Он стрелял в упор, доказухи там сполна. – Григорич даже вспылил.