Негаданное счастье

– Боже упаси, Гена, – хохотнул Петр. – У меня персонал не по этому делу. Я им столько отстегиваю, что свои сексуальные фантазии они могут с легкостью реализовывать в свободное от работы время. У меня Снегурки все как на подбор, морально устойчивые. Монашки от зависти дохнут. Сам блуда не терплю на работе и другим не позволяю.

– Так уж и не терпишь, старый шалун? – недоверчиво спросил Балканский.

– У меня есть одно твердое правило, и я его строго соблюдаю. Я не против того, чтобы расслабиться и гульнуть на полную катушку. Но исключительно в свободное от работы время. Есть у тебя выходной, вот и проводи его так, как считаешь нужным. Хочешь – спи, хочешь – книжки читай или кино смотри, а если желается, зажигай по полной программе. И тогда девки голые в бане или любовь разная не помеха, все это исключительно положительные факторы для поднятия жизненного тонуса и отличного настроения. А на работе, будьте любезны, соблюдайте профессионализм и выдержку.

– И какие категории граждан я должен буду посетить? – Геннадий Николаевич сам не заметил, как втянулся в эту странную игру.

– Ничего особенного, детишки родителей, которые способны выложить определенную сумму. Так называемый средний класс.

– Я по особнякам не пойду, – категорически заявил Балканский.

– А кто тебя просит ходить по особнякам? Пойдешь в нормальные семьи, где царят любовь к детям и полное взаимопонимание. Никаких особняков, я же понимаю.

– Но мне надо будет говорить какие-то слова, это не для меня. Я точно не массовик-затейник. Для меня эти твои трали-вали – пустой звук.

– Это не твоя забота. Скажешь тупо басом по сигналу: «С Новым годом» – и все. Запомнишь? Потом достанешь из мешка подарки и вручишь счастливым деткам. Они тебе стихи прочитают, не гарантирую, что не матерные, и песенку споют. Потерпишь в умилении, изобразишь радость и похвалишь. Остальное дело рук, а вернее, языка моих профи. Они тебя проведут по празднику с легкостью. Получишь незабываемое удовольствие и нервную систему в порядок приведешь. И благодарить меня не надо. Должен будешь. – Петька с видимым удовольствием откинулся на спинку кресла. Он достиг поставленной цели и был доволен результатом.

И вот с такого элементарного развода на старости лет финансовый магнат и неприступный олигарх поперся очертя голову в Деды Морозы. Все начиналось отлично. Его нарядили в Петькиной гримерной в красный халат, наклеили белые усы, бороду, мохнатые брови, дали в руки расшитый звездами мешок с подарками и посох. Снегурка была просто прелесть. Петька не обманул. Красавица. Глаза в половину лица, натуральная коса до пояса. Где в наши времена можно было найти такую красавицу, совершенно непонятно. Ноги от ушей, голос тихий, речь ненавязчивая. Все подиумы мира должны были сдохнуть от зависти, а девка на утренниках подрабатывала. Женский идеал и точка, с какой стороны ни посмотри. А как ей шли голубая шапочка и костюм Снегурочки! Но при всей неземной красоте Снегурка оказалась девушкой трезвомыслящей и профессиональной. Тихим, но исключительно твердым голосом она корректировала поведение новоявленного Деда Мороза, неожиданно звонко пела праздничные песенки деткам всех возрастов и умудрялась виртуозно руководить ситуацией.

Все было хорошо, трогательно и празднично. Но только, как ни верти, традиции русского народонаселения посильнее любой красоты. Петька не обманул. Поздравлять пришлось самых обыкновенных деток. На третий заход Геннадий Николаевич вошел во вкус. Какое счастье, что на планете есть дети, которые верят в сказку. Какие у них счастливые глазенки! Это же настоящее чудо! Они верят в сказку, они с серьезным видом читают выученные по случаю стихи. А как они радуются подаркам! Вот оно, счастье. Ни одна удачно проведенная банковская операция не способна вызвать подобных эмоций. То ли дело, когда рыжий и ушастый, веснушчатый, забавный малыш ответственно и добросовестно, стоя на стуле, читает стихотворение и истово верит, что Дед Мороз самолично принес ему подарок. Дети, конечно, чудо судьбы и повод умиляться бесконечно. Но родители не уступят собственных позиций ни за какие коврижки. После обязательной программы в каждой квартире наступала программа произвольная.