Негаданное счастье

– Ну это ты палку перегнула. Ты просто хорошо ко мне относишься. Молодая – это не про меня, – невольно улыбнувшись, возразила Виктория Михайловна.

– Перестань говорить глупости, терпеть этого не могу. У тебя, Викуля, очень низкая самооценка. А это неверно и несправедливо. И давно пора это дело переосмыслить и правильно относиться к себе. Ты красавица. И тебе вовсе не возраст мешает, а собственное самоощущение. Ведешь себя, как старая ханжа. А у тебя должен глаз гореть двадцать четыре часа в сутки.

– Еще чего придумаешь? Нашла хищницу.

– Не сомневайся, придумаю. Пора завязывать со спячкой. Оглянись, жизнь прекрасна и удивительна.

– Это правда. Настолько удивительна, что приходится постоянно вздрагивать и озираться по сторонам с опаской. Уже шея крутиться устала. Хоть дозорных нанимай.

– Так, нечего стрелки переводить. Обещай мне быстренько ехать со мной и начинай собирать вещи.

– А что нужно брать с собой? Как одеваться? Для меня же это темный лес. И потом, насколько я знаю, чтобы выехать в Испанию, нужно оформить визу. – Виктория Михайловна уцепилась за эту мысль, как за спасение. Правильно, у нее нет времени ходить по посольствам, и потом, визу наверняка откроют не через пару-тройку дней. Так что пусть подруга не пристает, у нее есть веская объективная причина отказаться от предложения.

– Это проще пареной репы. В Европе никто таким пустякам значения не придает. Народ одет по принципу – кто во что горазд. Лишь бы одежда была чистой и удобной. Так что никаких вечерних платьев и нарядов от знаменитых дизайнеров тебе не понадобится. Там все очень демократично. Вещей надо брать минимум, косметика и лекарства, которыми ты пользуешься. Я даже никогда в поездки чемодан не беру, обхожусь спортивной сумкой. Джинсы обязательно, несколько маек, ветровку на всякий случай, купальник… Про визу можешь забыть, я тебе завтра же привезу анкету, заполнишь, а остальное не твоего ума дела. Забыла, подруга, что у меня все схвачено?

– Люд, остановись, а? – жалобно попросила Виктория Михайловна. – Мне еще надо с отпуском решить, а тогда уже заниматься сборами.

– Вот и решай. Времени у тебя в обрез. Так что завтра ты должна лечь на амбразуру, но дней десять себе выбить. И не дергайся. У тебя все получится. Жду твоего звонка. Чмоки. – Людмила положила трубку, не дав Виктории Михайловне возможности возразить.

Викторию Михайловну обуревали противоречивые чувства. Людмила так ярко и красочно описала будущий отдых, что подмывало броситься в авантюру – а там будь что будет. Ей уже слышался звон кастаньет, перед глазами плескалось лазурное море. Захотелось в Испанию так сильно, будто это было мечтой жизни. Но про себя Виктория Михайловна твердо знала, что ни в какую распрекрасную Испанию она не поедет. Надо быть реалисткой. Она совсем недавно устроилась на новую работу. С какими глазами она понесет на подпись начальству заявление об отпуске за свой счет? Обманывать она не приучена с детства и не умеет этого делать в принципе. Наверняка надо будет объяснять ситуацию. И что она скажет? Устала, мол, от серости бытия и решила махнуть в солнечную Испанию на недельку? Хороша причина. Можно себе представить, какую это вызовет реакцию. А она новой работой дорожит. И нет смысла ради эфемерной недели-другой испанского счастья рисковать будущим. Это Людмила с необыкновенной легкостью меняет покровителей и жизненный уклад, как только на горизонте замаячит более выгодный вариант. Но у нее совсем другой характер. А Виктория Михайловна как раз из серии «семь раз отмерь». А может быть, даже и восемь. По молодости в аферы не бросалась, а уж сейчас и подавно не стоит себя ломать.

Виктория Михайловна пришла на работу, не думая о том, что недавний инцидент в архиве, пусть и неординарный, вызовет такой мощный резонанс. Более чем достаточно было того, что сам президент, сам фараон-солнце, не побрезговал спуститься с офисных небес в архив и выразить личную признательность и благодарность. А тут началась настоящая вакханалия. Телефон раскалился добела. Звонили все, кому не лень. И те, с кем она успела познакомиться лично, и совершенно незнакомые господа всех рангов. Пронюхали, видать, позицию Балканского, узнали, что он самолично выразил ей признательность, и давай дружить с новой заведующей архивом изо всех сил – на всякий случай. От всеобщего внимания Виктория Михайловна растерялась. Ей никогда в жизни не приходилось быть героем дня или находиться в центре всеобщего внимания. Ощущать себя звездой местного масштаба оказалось делом довольно сложным и предельно хлопотным.

Добровольская тоже не осталась в стороне от всеобщего ажиотажа. Позвонила с самого утра, натараторила сто комплиментов в минуту и взяла с Виктории Михайловны слово, что они вместе пообедают. При встрече Надежда вела себя как всегда. Не умолкала ни на минуту, осыпала обалдевшую от происходящего Викторию Михайловну лучшими характеристиками и хвалила изо всех сил.

– Надя, я тебя прошу, остынь, – взмолилась Виктория Михайловна.

– А чего, собственно, я должна остыть? Ты настоящая героиня.