Негаданное счастье

– Вот нашла повод для страданий. Ты в законном отпуске. Какие могут быть проблемы? Я не вижу повода для того, чтобы падать в обморок. Скажи дяде «здрасте», изобрази радость – и продолжай радоваться жизни. Или я чего-то недопонимаю? Откуда такой трепет и волнение нешуточное? Вика, я тебя сто лет знаю и в жизни не видела подобного волнения. Ты что-то от меня скрываешь. Давай-ка внеси ясность, а то я волнуюсь. При чем тут Дед Мороз? Ты не перегрелась на солнце? – Костромина заволновалась.

– Если бы я сама знала про эту ясность, будь она неладна. – Виктория Михайловна готова была разрыдаться от волнения и подозрений, которые заставили ее ощутить довольно странное, непривычное и очень болезненное чувство ревности.

– Виктория, ты меня пугаешь. – Костромина приложила ладошку ко лбу приятельницы. – Слушай, дорогая, у тебя, по-моему, температура. Ты вся горишь. Давай-ка на этом закончим сегодняшнюю культурную программу и отправимся домой.

– Не переживай, все хорошо, все под контролем.

– А ты в курсе, что этот дядька идет к нашему столику? Мне предпринять какие-то меры безопасности или ты будешь себя вести адекватно? – озабоченно поинтересовалась Людмила.

– Буду, – обреченно выдавила из себя Виктория Михайловна. Вот уж поистине пути Господни неисповедимы. Только она избавилась от странных и глупых мыслей, расслабилась, подставила тело солнцу, позволила душе отдохнуть и забыть о житейских неурядицах – и тебе сюрприз. По какому праву этот незнакомый и далекий мужчина врывается в ее жизнь в те моменты, когда она этого не желает и не ждет?

Геннадий Николаевич подошел к столику и засиял радостной улыбкой. Кому бы рассказать! Улыбающийся Балканский! Это из области фантастики. Надо же, как молодые красавицы положительно действуют на измученных проблемами строгих мужчин. Просто очевидное и невероятное.

– Добрый вечер, Виктория Михайловна. Какая встреча. Надеюсь, вы не станете отрицать, что мы знакомы? – Само обаяние и радушие. Светский лев!

– Здравствуйте, Геннадий Николаевич! – Виктория Михайловна порадовалась за себя. Тон правильный, выдержанный, почти равнодушный. Приятно, конечно, встретить земляка за границей. Но они не приятели, не любовники. У них совершенно определенные отношения. Он работодатель, она его подчиненная. Вот и весь расклад. Конечно, они все люди русские, с широкой натурой и открытой душой, особенно на отдыхе. Но ее участь соглядатая не устраивает. Она прекрасно понимает, что вновь прикоснулась к чужой тайне, и Геннадий Николаевич подошел к их столику вовсе не из-за того, что вдруг увидел ее, единственную и неповторимую, и обрадовался до невозможности, а чтобы убедиться, что у нее хватит мозгов не трезвонить по всей Москве о шикарной блондинке. Тут и молодая красавица не заставила себя ждать. Подошла вслед за Балканским к столу, улыбнулась улыбкой необыкновенной и ослепительной.

– Папа, ты не познакомишь меня с этими милыми женщинами?

Виктория Михайловна впала в ступор. Папа. Какое замечательное слово! Значит оно лишь то, что эта немыслимая красотка в платиновой гриве волос и с ногами от ушей – вовсе не любовница Балканского, доченька Геннадия Николаевича, какое счастье! Господи, дай терпения. Сейчас она упадет со стула и умрет в уютном кафе замечательного испанского городка. И никто никогда не узнает, что на старости лет Виктория Михайловна Плотникова, добропорядочная мать двоих детей и брошенная жена, умудрилась влюбиться в мужчину, до которого не дойти, не доехать, не доползти ни при каких обстоятельствах. Слишком разные весовые категории. Она далеко не молода, у нее миллион дурацких комплексов и богатый жизненный опыт. Она почти бабушка. Это не важно, что нет внуков, возраст-то никуда не денешь. Пусть у тебя душа молода, кого это волнует, когда у глаз грустной стайкой собираются морщинки? Между ними пропасть длиною в целую жизнь. Очень разные судьбы и биографии. Практически полярные. Только непонятно почему какой-то неведомой силой занесло этого мужчину в ее дом в новогоднюю ночь, и событие это перемешало все представления и понятия.

– Маруся, конечно, с огромным удовольствием. Прошу любить и жаловать. Вот эту милую женщину зовут Виктория Михайловна. Мы вместе работаем. – Виктория Михайловна, как робот, наклонила голову. Однако сколько такта. «Мы вместе работаем…» А сам дрых у нее на коврике. Но что с него взять. Был пьян-с, не помнит-с. Или все-таки делает вид, что у него амнезия? Вот в чем вопрос.

– А меня зовут Людмила. – Вечная девушка не растерялась. Повела себя легко и свободно. И за это спасибо, переключила внимание на себя. У Виктории Михайловны появилась минутка для передышки. Компания, радуясь встрече, объединилась за одним столом. Официанты, мгновенно смекнув, что пахнет хорошим кушем, стали виться у стола, как назойливая мошкара. Еще бы, русские гуляют.