Негасимое пламя (СИ)

Яр готов был к тому, что ему придётся отвечать на одни и те же вопросы с промежутком в десяток минут и этажей. Если потом, при сверке ответов, найдут достаточно несоответствий, ему несдобровать. Благо наставница заставила назубок выучить легенду, а заодно и кое-что из истории её семьи.

– Сначала в детдоме – ну, после пожара. Потом тётка забрала к себе.

– Вы к ней обращались?

– Нет, случайно вышло. Я до того и не знал о её существовании.

– Не знали о существовании Лидии Свешниковой? – с расстановкой переспросил контролёр, сверля Яра пристальным взглядом. – При том, что она вам приходится родной тёткой?

Яр пожал плечами.

– Родители не принадлежали к сообществу. Если о Лидии Николаевне при мне и говорили, я этого не помню.

Обычно на этом моменте отставали даже самые настырные – на то и был расчёт. Однако ни сострадание, ни тактичность не входили в должностную инструкцию офицера контроля.

– Вы совсем ничего не помните?

– Ну как… Дом помню. Пожар, – Яр позволил голосу дрогнуть. Проникнуться вымышленным горем несложно; куда труднее – изобразить правдоподобную реакцию. – Всё, что потом…

– И как же вы встретились с… тётушкой?

Контролёру давно уже следовало сменить тему. Он должен бомбардировать испытуемого градом быстрых, конкретных, будто бы случайных вопросов, ловить мгновения неуместной задумчивости, замечать мелкие нестыковки между ответами… Но его отчего-то интересует наставница. Именно она, не сам Яр. Надо будет спросить её потом, после аттестации…

– Она приехала сама. Сначала просто познакомиться, потом, через пару встреч, привезла бумаги об опеке. Рассказала, что к чему.

– На её решение повлиял ваш… талант?

Контролёр с сомнением щурился на экзаменационный бланк – вернее, на обозначенный там потенциал. Он сам не знал, до какой степени прав.

– Скорее, мои наклонности, – усмехнувшись, честно ответил Яр и тут же прибавил немного лжи: – И родственные связи, конечно, в первую очередь.

Это, кажется, прозвучало правдоподобно. Контролёр отцепился наконец от мнимого Ярова детства и завёл новую шарманку:

– Вы сдавали сразу на пятую категорию. С чем это связано?

– С требовательностью наставницы, – Яр изобразил располагающую улыбку. – По-моему, она не могла придумать, чем ещё меня занять, кроме учёбы.

Это было правдой и, наверное, поэтому убедило контролёра. Он пошуршал ещё бумагами, вскользь уточнил несколько малозначительных деталей вымышленной биографии и, вздохнув, отложил досье. Яр без особой охоты расстегнул манжету на левой руке. Теперь – спокойствие. Чужая ладонь крепко, до боли сжала ему запястье. Не отводя взгляда от бесстрастного лица контролёра, Яр заговорил. Слова клятвы послушно всплывали в памяти, заполняли собой сознание и не оставляли в нём места для опасных сомнений. Треугольное лицо контролёра не меняло выражения. Хороший знак. Значит, до сих пор ошибок не было…

– Принято, – выплюнул офицер, отпустив наконец Ярову руку. – Подтверждаю право самостоятельно распоряжаться даром к магии в рамках, установленных законом.

Он коснулся печати, сердито вспыхнувшей ярко-красным, и вернул Яру теперь уже полноценное удостоверение. Великая ценность – всего-навсего бумажка, украшенная сложным полупрозрачным узором и прошитая тонкими нитями металла… Что ж, хотя бы наставница будет довольна. Коротко распрощавшись с контролёром, Яр покинул кабинет и торопливо, чтобы никто не пристал с досужими разговорами, миновал ведущий к лифтам коридор. Одна из кабин, едва почуяв зов от кнопки вызова, тут же замедлила падение и услужливо распахнула двери. Внутри уже было несколько человек – все в строгих костюмах и с фальшиво-приятными улыбками на лицах. Яр встал поодаль от них, оказавшись напротив немолодого красавца, прямо-таки увешанного артефактным золотом. Алая шпинель, врезанная в зажим для галстука, тревожно сияла яркими нитями чар. Спохватившись, Яр отвёл взгляд: ему не положено воспринимать колдовство в видимом спектре, это следующая категория… Владелец артефакта, кажется, ничего не заметил. Едва мазнув рассеянным взглядом по лицу Яра, он продолжил ничего не значащую беседу с коллегами, а на очередном этаже вся компания покинула лифт.

Лидия Николаевна ждала на парковке – видимо, не желала задерживаться в Управе дольше, чем того требовали дела и приличия. Заметив ученика, теперь уже бывшего, она вопросительно изогнула бровь. Яр кивнул.

– Больше мы друг другу ничем не обязаны, – задумчиво произнесла Лидия Николаевна. – Вы вольны делать что вздумается. Я вольна этого не одобрять.

– Можете начинать, – согласился Яр. Бродивший между зданиями сухой сквозняк трепал наставнице тронутые сединой волосы – будто беспокойные языки пламени стелились по ветру. – Я думаю куда-нибудь перебраться. Поближе к университету.