Негасимое пламя (СИ)

Не зная, с чего начать, Щукин неловко откашлялся. Гулкое эхо тут же расшвыряло отзвуки по всему тренировочному залу. В будни здесь всегда кто-нибудь ошивается: то безопасники с их беспрерывной муштрой, то истосковавшиеся по движению офисные сидельцы, то местные барышни – эти обычно приходят потрогать какой-нибудь снаряд, сделать пару фото и всласть посудачить вдали от начальственных ушей. Сегодня же в зале было тихо, пусто и очень светло. Яр слегка щурился от холодных солнечных лучей, сквозивших через забранные защитными сетками окна высоко под потолком. Ждал.

– Ну, в общем, – Виктор Сергеевич имел привычку бесконечно жевать бессмысленные слова, когда затруднялся подобрать верные. – Четвёртая категория – это дело такое… Я сам не с первого раза сдал, – поделился он и улыбнулся как-то совсем по-отечески. Яр невольно отступил на полшага. Его беспокоило исподволь внушаемое Щукиным чувство доверия. – Теория-то ерунда, поучишь пару недель и всё. А вот пространственная магия – это не шутки.

– Ещё бы.

Виктор Сергеевич обрадованно закивал. Любопытно, что ему устроит Верховский за подобное самоуправство? Щукин, безусловно, имеет полное право предлагать услуги наставника по любой угодной ему цене, а Яр – за свой счёт записываться на аттестацию, только шишиге понятно, что тут не просто случайный благородный порыв души. Что ж, Виктор Сергеевич отчасти угадал, что на душе у подчинённого. Яру хотелось в младшие офицеры. Не то чтобы по какой-то серьёзной причине – скорее, из уязвлённого самолюбия. Признавать он это признавал, но избавиться от злости на начальника, подыгравшего любимцу, никак не мог.

– Ну вот, – с нажимом сказал Щукин, словно подвёл невесть какую важную черту. – Там, конечно, целый раздел науки и всё такое… На экзамен сильно заморачиваться не надо, нормативов всего два: по памяти и на сигнал. На сигнал сложнее…

– Знаю.

Виктор Сергеевич озадаченно примолк. Шальная мысль чиркнула по краю сознания, словно спичка, и мгновенно воспламенила лихорадочный, почти неуместный азарт. Почему бы не испытать щукинское добродушие? Риска никакого: если что-то пойдёт не так, достаточно будет одного лёгкого прикосновения ментальных чар…

– По памяти интуитивно получается, – продолжил Яр, внимательно наблюдая за новообретённым наставником. Щукин выглядел растерянным – не более того. – А по координатам приходится считать. Особенно если меняется высота.

– Читал, что ли? – Виктор Сергеевич сделал очевидное предположение. – Готовился?

– Нет.

Едва взглянув на сваленные в кучу у стены запасные мишени, Яр щелчком пальцев заставил верхнюю подняться в воздух. Потом небрежным взмахом ладони отбросил – точно на оставленный кем-то гимнастический мат. Нарочито легкомысленно пожал плечами. И снова принялся ждать.

Щукин медленно нахмурился. Взгляд его метнулся к груде металлических щитов, затем – к мату, придавленному тяжёлой мишенью. Наконец Виктор Сергеевич сумрачно уставился на подчинённого.

– Это вообще-то статья, – сообщил Щукин. – Давно умеешь?

– Наставница научила, – наполовину солгал Яр. – Попросила не пользоваться, пока на категорию не сдам.

– И ты не пользовался?

Яр фыркнул.

– Как бы я, думаете, из аварии живым выбрался?

Повисло молчание. Щукин переваривал услышанное, Яр снова ждал, праздно перебирая в пальцах медленно истончающиеся нити пространственных чар. Свой экзамен он сдал на стенах Гориславля, и в тот краткий миг торжества казалось, что ему по силам любое дело. Чёрт побери, он был тогда совершенно другим человеком…

– Вот же леший, – проронил наконец Виктор Сергеевич, воровато озираясь, словно здесь кто-то мог увидеть. – Ну ты, парень, рисковый… А если б не я тут был? Если б кто другой? Арестовали бы тебя, да и дело с концом!

«Арестовали бы»…

Здесь, сейчас, в эту самую минуту Щукин грубейшим образом нарушает персональную ответственность. Так, что его самого загребут без разговоров, если узнают. Каждое мгновение, которое он проводит здесь, топчась по крашеным половицам, вместо того, чтобы немедленно тащить нелегала в казематы на допрос, делает его соучастником преступления. И он не уходит.

Почему?

Зачем ему это?

– Ну, давай так, – снова заговорил Щукин. – Ты помалкивай на этот счёт. До аттестации – ни-ни, никаких прыжков, ничего такого! Оформим, как будто это я тебя научил. А в январе запишешься на экзамены, сдашь – и тогда уж свобода, ага?

– Может, просто арестуете? – всерьёз предложил Яр. Он рассчитывал сбить Щукина с толку, а в итоге сам оказался в растерянности. – Зачем вам моя вина?

– Где ж она твоя-то? – возразил Виктор Сергеевич. – Ты ж не виноват, что тебя так научили. С твоей наставницы спрашивать надо было, а теперь чего? Жизнь тебе ломать из-за такой ерунды?

– Это несправедливо, – Яр медленно качнул головой. – Если существует хоть один исполненный приговор по третьей статье, это несправедливо.

Щукин широко развёл руками.

– Эдак невесть до чего договориться можно. А толку-то? Кому лучше станет?