Негласные войны. История специальных служб 1919–1945. Книга первая. Условный мир

Третий рейх постепенно начинал играть мускулами. 7 марта 1936 года министр иностранных дел Германии фон Нейрат заявил послам Великобритании, Франции, Италии и Бельгии: “В интересах естественного права народа защищать свои границы и сохранять свои средства обороны германское правительство восстановило с сегодняшнего дня полную и неограниченную суверенность империи в демилитаризованной зоне Рейнской области”[196]. В тот же день вермахт вступил в нее, имея строгий приказ не входить в боевое соприкосновение и немедленно возвращаться в случае противодействия со стороны французов. Это событие произвело огромный резонанс, война казалась неминуемой. Немецкие генералы были убеждены, что французская армия отреагирует мгновенно и жестко, однако они ошиблись. Никакого вооруженного сопротивления вермахт не встретил, хотя в 1936 году французы легко могли разгромить его. Вопреки сомнениям генералитета, операция “Шулунг” по вводу войск в демилитаризованную зону удалась, поскольку решение Гитлера опиралось на недоступные военному командованию данные дипломатической разведки. Из перехваченных и дешифрованных телеграмм посла в Берлине Франсуа Понсэ было ясно, что французская армия не станет совершать каких-либо действий на континенте без участия англичан, а в их доброжелательном нейтралитете Гитлер не сомневался. Посол в Лондоне Леопольд фон Хеш обоснованно заверял фюрера и рейхсканцлера, что Британия с пониманием отнесется к этой акции, и не ошибся. Несмотря на возмущение многих парламентариев, в частности, ясно представлявшего последствия действий Германии Уинстона Черчилля, англичане не сдвинули с места ни один самолет или корабль, а вслед за ними и французы ограничились лишь вербальными протестами. “Дух Версальского договора уничтожен”[197], — заявил Гитлер 21 марта, и это было правдой. Однако ремилитаризация Рейнской области не только бросала открытый вызов Версальской системе, но имела также и важное стратегическое значение. Кроме создания передовых позиций для войск, немцы активно занялись развитием военной инфраструктуры, включавшей железные и шоссейные дороги, мосты и переправы. Вермахт постепенно готовился к броску на Запад, хотя европейские правительства по-прежнему полагали, что сумеют обратить агрессию рейха на Восток.

К концу года укрепились внешние связи Берлина. 25 октября соглашение между Италией и Германией зафиксировало создание так называемой “оси Берлин — Рим”, а ровно через месяц Япония и Германия подписали пятилетний “Антикоминтерновский пакт”. Его стороны обязывались информировать друг друга о деятельности Коминтерна и тесно сотрудничать в борьбе с ним, а также принимать необходимые меры против тех, кто содействует ему внутри или вне страны. Естественно, подлинный смысл пакта заключался не в идеологическом противодействии Коминтерну как таковому, а в геополитическом сдерживании Советского Союза. 6 ноября 1937 года к пакту примкнула Италия, образовав тройственный блок Берлин — Рим — Токио, в результате чего фашизм смог замкнуть кольцо вокруг планеты. Развивались и внешние контакты спецслужб Германии. В 1936 году абвер заключил соглашение с эстонскими коллегами, а несколько позже и с военной разведкой Венгрии. Оно было направлено в первую очередь против Чехословакии, но ориентировалось также и на другие государства Восточной и Юго-Восточной Европы.

Внутри страны Германия стряхивала с себя последние ограничения Версаля и Локарно. В ноябре 1936 года она отменила деятельность “речных комиссий”, а еще через два месяца Гитлер провозгласил окончание внешнего контроля над железными дорогами и Рейхсбанком. Принудить Берлин к соблюдению установленных ограничений было уже невозможно, этому эффективно препятствовал набравший мощь вермахт. Бывшие гаранты Версальского договора сами опрометчиво позволили нацизму создать вооруженные силы, обратившиеся против них же всего лишь три года спустя.