Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый

Еще одним направленным в Ирландию агентом абвера был голландский матрос Ян ван Лоон, нацист по убеждениям, но одновременно и патриот Нидерландов, храбро сражавшийся в период вторжения вермахта. Ван Лоон лично сбил три атаковавших его корабль самолета люфтваффе и прослыл национальным героем. Бегство королевы Вильгельмины моряк расценил как предательство интересов страны, зато одобрил нападение Германии на Советский Союз, после которого стал считать нацистский рейх оплотом прогресса на планете. 11 сентября 1941 года, когда его действовавший в составе британского флота корабль “Якоб ван Хеемскерк” стоял в порту Белфаст, он в нарушение установленных правил переоделся в гражданскую одежду, пересек границу и прибыл в Дублин. В регистрационных документах моряк указал вымышленное имя Дэниель Данн. По нормам военного времени это являлось крайне серьезным нарушением. В дальнейшем голландец утверждал, что получил гражданскую одежду от некоего британского лейтенанта, убедившего его вернуться на родину. Наивный матрос не подозревал о возможностях местной контрразведки и по телефону обратился в германскую миссию с просьбой о встрече 12 сентября. “Гарда” перехватила разговор. В дальнейшем ирландцы утверждали, что ван Лоон намеревался продавать немцам сведения о движении союзных конвоев, сам же он отрицал это и заверял, что единственной целью его визита была просьба помочь отыскать в Германии своего немецкого друга Германа Краузе. Покинув здание миссии, моряк, уже под наблюдением, направился в ассоциацию мореплавателей и попросил помочь ему наняться на работу на любое торговое судно. После выхода оттуда его задержали и обыскали, обнаружив при этом дневник с указанием дат отправления и прибытия конвоев, что строжайше запрещалось. Ван Лоон был помещен в тюрьму.

В 1943 году МИ-5 через “дублинскую связь” известила G2 о потенциальном германском шпионе. Информация о нем содержалась в перехваченной и дешифрованной ШКПС радиограмме “главного представителя” (резидента) СД в Лиссабоне. В донесении в Берлин сообщалось о получении письма с предложением сотрудничества от повара ирландского торгового судна “Иденвейл” Кристофера Иствуда. Одновременно “станция” МИ-6 в Лиссабоне проинформировала центр о содержании донесения агента “Томаса”, португальского рабочего, принесшего им письмо от того же Иствуда. Моряк случайно познакомился с ним и просил передать сообщение немцам, но “Томас” решил поступить иначе. Расследование показало, что Иствуд являлся всего лишь посредником, а оба письма и ряд последующих писал другой ирландец, работник ювелирного магазина в Дублине Джозеф Эндрюс, член двух экстремистских и антисемитских политических группировок. Во время предыдущей работы в Ирландском больничном тресте, откуда он был уволен за нечестность, потенциальный агент познакомился с женщинами из сети Герца Мэйси О’Махони и Хелен Келли. Жена Эндрюса также периодически выполняла курьерские функции для германского резидента, а сам он иногда возил Герца в машине и помогал ему находить конспиративные квартиры. По собственным каналам Эндрюс в инициативном порядке намеревался организовать для Герца альтернативный канал связи с рейхом через своего партнера, швейцарского ювелира.

Политические пристрастия ирландца не препятствовали его постоянному стремлению любым путем разбогатеть. И как только ему в руки попала немецкая шифровальная книга, он отнес ее в миссию США в Дублине, однако там отказались ее купить. 21 ноября 1941 года за связь с сетью Герца Эндрюса арестовали и продержали в заключении до апреля 1942 года. После этого до декабря письма в германскую миссию доставляла его жена. Связь оказалась односторонней, немцы принимали сообщения, но ответов не давали, и тогда Эндрюс отыскал Кристофера Иствуда, которого попросил передать письмо в германскую миссию в нейтральной стране. Таковой оказалась Португалия, где моряку с “Иденвэйл” выплатили 50 фунтов стерлингов. Немцы не могли полноценно использовать новую линию связи из-за ее крайне низкой оперативности. “Иденвейл” совершал круговой рейс за месяц, но в двух рейсах заход в Лиссабон был отменен, поэтому апрельские сообщения 1942 года попали в КО-Португалия лишь в июле. Более того, стоянка судна была настолько краткой, что в резидентуре не успевали подготовить ответ, и направлять его приходилось лишь месяц спустя. Да и сам судовой повар Иствуд был явно не образцом дисциплины и однажды напился так, что опоздал на борт, за что его уволили и восстановили в должности лишь по просьбе всей команды. В результате морской канал связи просуществовал недолго. Иствуда вскоре интернировали до конца войны, а Эндрюс в августе 1943 года был вновь арестован и пробыл в заключении до мая 1945 года.