Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый

Хотя покушение было хорошо подготовлено в техническом отношении, его оперативная сторона, мягко говоря, не блистала совершенством. Отсутствие выхода на окружение Сталина, его охрану или высшее командование не позволяло надеяться, что террорист сможет проникнуть к объекту покушения на расстояние выстрела или установить взрывное устройство в пределах его радиуса действия. Профессионалы из СД, в частности, Скорцени не могли не понимать, что преодолеть рубежи охраны верховного главнокомандующего более чем сложно, а пронести оружие на какое-либо из торжественных заседаний с участием Сталина, как предписывалось в задании, просто невозможно. “Панцеркнакке” не мог обеспечить точный выстрел на мало-мальски значительные расстояния уже хотя бы ввиду отсутствия у него прицельных приспособлений. Для попадания оружие нужно навести на цель, а осуществить это предплечьем с закрепленным на нем под рукавом гранатометом было практически возможно на расстоянии не свыше 3 - 5 метров. Оказаться так близко к машине Сталина было совершенно нереально, не говоря уже о том, что кортеж главнокомандующего состоял из нескольких идентичных автомобилей с затемненными стеклами, не позволявшими рассмотреть, в какой именно из них он находится. Все это породило в последние годы немало догадок о том, что, возможно, все обстояло совершенно иначе, и у “Политова” имелся высокопоставленный сообщник или сообщники. В этом случае находится разумное объяснение размерам привезенного террористами арсенала, явно излишнего для двух человек, зато весьма полезного для группы боевиков. Однако подобные соображения ничем иным не подкреплены и подтверждения пока не получили. Имеющиеся в уголовном деле упоминания о данных Шило явках к руководителям подпольного “Союза русских офицеров” генералу Загладину и майору Палкину вызывают весьма обоснованные сомнения в их достоверности. Организация с таким названием не фигурирует в списках ликвидированных или даже разрабатывавшихся групп, равно как и среди легендируемых. Известна небольшая существовавшая в действительности в предвоенные годы организация с таким названием, но она представляла собой крохотное объединение проживавших в Бельгии бывших российских офицеров и к операции СД явно не имела никакого отношения. Непонятно и странное бездействие контрразведки, проигнорировавшей столь тревожную информацию, тогда как даже по значительно менее серьезным поводам упоминавшиеся в подобных контекстах лица без промедления арестовывались. Если бы следователи и члены трибунала не поверили в существование “Союза русских офицеров”, они должны были бы убрать его из материалов дела, однако он упоминается в них как совершенно реальная группа. В таком случае “СМЕРШ” должен был буквально сквозь сито просеять весь штат Наркомата обороны, но этого тоже не произошло. Кроме того, автору не удалось найти в списках генералов Красной Армии человека с фамилией Загладин. Напрашивается вывод о том, что в уголовном деле оказалась просто удобная формулировка, позволяющая, хотя и довольно неуклюже, легализовать какую-то иную агентурную информацию. Поскольку в 1944 году никому из военных судей, прокуроров и следователей даже в страшном сне не могло привидеться рассекречивание подобных материалов, логично предположить, что они не слишком заботились об их правдоподобности. Отечественная история знает слишком много примеров фальсификации уголовных дел, чтобы содержащимся в них утверждениям можно было безоговорочно доверять. Как известно, в столь резонансных ситуациях они писались “как нужно”, в отличие от агентурных дел, где подобные явления были просто недопустимы. Все сказанное заставляет предположить, что в процессе “Таврина” прослеживается несколько не слишком хорошо скоординированных дезинформационных операций, проведенных, как часто случалось, топорно. Однако в 1944 году они выполнили свою миссию прикрытия настоящей агентурной информации и ее источника.