Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый

В это время многие дальновидные представители германского командования, гражданской администрации и спецслужб пытались изменить характер отношений между рейхом и УПА и опереться на нее в борьбе против СССР. Задача эта была весьма трудной, поскольку Украина и ее население сильно пострадали от германской оккупации, и националисты уже давно рассматривали немцев не как возможных союзников, а как врагов. Однако угроза прихода с востока другого врага в лице советского режима заставила командование УПА и руководство ОУН задуматься. В этот период немцы совершают несколько шагов навстречу националистам. В частности, 18 августа 1944 года появилась инструкция армейского командования “Северная Украина” “О поведении в отношении УПА”, предписывавшая прекратить именовать ее отряды бандами и остановить террор против населения. В этом же документе предлагалось установить контакты с местным командованием УПА. Ведение любых переговоров на политические темы, равно как и помощь оружием или обучение бойцов националистических отрядов, категорически воспрещалось. Указывалось, что этим могут заниматься только специально подготовленные офицеры разведки. Изданный тем же командованием в тот же день другой документ под названием “Переговоры с УПА” информировал о состоявшихся контактах с “группой связи” УПА и о переданном ей вооружении. Однако здесь же содержалось предостережение от преждевременных иллюзий: “УПА действует сейчас, как и раньше, исключительно в собственных, а не в германских интересах”[433]. Тем не менее, после окончания кампании 1943 года стороны фактически заключили некое подобие неофициального перемирия, периодически нарушавшегося, впрочем, действиями отдельных командиров. Следует отметать, что германские спецслужбы в этот период значительно завышали численность отрядов УПА. Выпущенные почта одновременно информационные документы ФХО “Движение украинского национального сопротивления — УПА” от 1 ноября 1944 года и военной контрразведки “ОУН— УПА” от 3 ноября оценивали их в 40–80 тысяч человек, но допускали также совершенно нереальную оценку от 400 тысяч до 2 миллионов бойцов. Контрразведка отмечала также весьма разветвленную и эффективную агентурную сеть СБ и ее активизацию в освобожденных Красной Армией районах. От внимания немцев не ускользнул факт объявленной УПА амнистии агентам германской разведки из числа украинцев и русских, которых она призывала негласно устанавливать связь для работы в качестве двойников. Пожалуй, это был единственный эпизод в истории разведывательной службы украинских националистов, когда она отважилась на подобные действия. Именно тогда немцы, признанные мастера встречных комбинаций в наступательной контрразведке, смогли внедрить в СБ множество двойных агентов. На данном этапе войны украинские националисты действительно собирались установить конструктивное сотрудничество с рейхом, в том числе его разведывательными органами, имея при этом свой расчет. К концу 1944 года было уже совершенно ясно, что Германия не в состоянии оккупировать Украину, поэтому речь могла идти о соглашении не с обычным поработителем, а с доживающим последние месяцы в этом качестве, после чего все обязательства в его отношении автоматически утратят силу. Во-вторых, условия УПА более походили на ультиматум и включали требования освободить из тюрем и концлагерей Бандеру и всех членов ОУН, гарантировать создание самостоятельного украинского государства, организовать снабжение отрядов УПА оружием, боеприпасами, взрывчатыми веществами, средствами радиосвязи и медикаментами, обучать ее бойцов диверсионной технике, тактике и радиосвязи в специально созданных для этой цели разведшколах. В обмен предлагалось участие украинцев в проведении диверсионных операций в интересах германских войск. Диверсионные команды УПА должны были оставаться в ее организационном и административном подчинении, немцы же допускались только к оперативному руководству их работой. Германское командование отклонило эта вызывающие условия как неприемлемые, но новых не дождалось.