Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый

Эта поездка имела и другие последствия. В Лондоне возвратавшийся “Сноу” поверг в шок своего руководителя, заявив, что в Лиссабоне он не выдержал перекрестного допроса немцев и рассказал им все о своей двойной игре (что было неправдой). Трудно сказать, зачем Оуэнс разыграл эту очередную карту в своей фантастической авантюре. Скорее всего, он просто не мог жить без экстремальных ситуаций, к которым пристрастился, как к наркотику, однако и “20-й комитет”, и МИ-5 были полностью обескуражены дальнейшими перспективами своих оперативных игр с абвером. Вполне, казалось бы, ясные ситуации вновь стали совершенно загадочными, поскольку не исключался вариант, что “Сноу” был не двойным, а тройным агентом и с самого начала фактически работал только на немцев. В этом случае все тщательно продуманные дезинформационные мероприятия британцев, исходившие из одного источника, оказывались провалившимися, однако признаков этого не наблюдалось. Тем не менее, работу Оуэнса, а с ним и “Селери”, “Бисквита” и “Чарли” требовалось срочно сворачивать, не спугнув при этом абвер. В марте 1941 года оператор РСС передал в Гамбург радиограмму, в которой сообщалось, что “Джонни” серьезно заболел. Потерявшие терпение контрразведчики арестовали неверного двойника, и хотя ничего конкретного инкриминировать ему не могли, но на всякий случай превентивно заключили его в тюрьму, где он пробыл до 1945 года. Система двойных агентов опиралась теперь только на “Тэйта” и практически законсервированного немцами “Г. у.”. Казалось, ей приходит конец.

Душко Попов

Однако в этот момент сработал одобренный “20-м комитетом” “план Мидас”, в рамках которому “Тэйту” следовало запросить у абвера денежные средства для продолжения деятельности. Немцы согласились с предложением и подключили к вопросу финансирования своих агентов-югославов. Первым из них был Душко Попов, принявший вербовочное предложение абвера еще летом 1940 года и немедленно после этого отправившийся к британскому офицеру паспортного контроля в Белграде, который после консультаций с Лондоном начал оперативную игру с немецкой разведкой.

Попов, получивший у англичан псевдоним “Скаут”, а позднее “Трицикл”, по заданию абвера выехал в Англию через Лиссабон, причем инструкции ему должны были дать на месте в КО-Португалия. В декабре 1940 года двойник прибыл в Бристоль, где сообщил сотруднику МИ-5 Робертсону о пробританских и антинацистских настроениях абверовского вербовщика Йоханна Ебсена, судя по всему, представляющего собой интересный объект для разработки. Контрразведка помогла Попову открыть в Англии фирму-прикрытие, после чего месяц спустя он вернулся в Лиссабон и был представлен там самому начальнику КО-Португалия майору Людовски фон Карстофф (псевдоним, действительная фамилия — фон Ауэнроде). Укрепив доверие к себе, “Трицикл” отправился в Мадрид к Ебсену, где уже сам выступил в роли вербовщика. Офицер абвера теперь стал работать на британскую секретную службу под оперативным псевдонимом “Артист”, что явилось одним из крайне редких, особенно в начале войны, случаев вербовки германского кадрового разведчика. По возвращении в феврале 1941 года Попов “завербовал” еще двух источников, получивших в МИ-5 псевдонимы “Баллон” (за упитанную фигуру) и “Желатин”. Имена этих двойников официально не раскрываются, но исследователи полагают, что ими являлись отобранные контрразведкой работник оружейной фабрики Дики Мэткалф и сотрудничавшая с МИ-5 еще до начала войны родственница Мензиса австрийка Фрида Гэртнер.