Негодяи

– Не то чтобы меня не устраивала твоя компания, но лучше я поспешу в комнату, пока мой милый друг не узнает о происходящем от кого-то другого. Если он подумает, что она действительно мертва, наверняка устроит нечто зрелищное и кровавое. Бросится на меч, или что-то в этом духе.

Роуз усмехнулся, наматывая цепи на мощное предплечье.

– Подумать только, когда-нибудь он может возглавить страну.

Аса замер и заставил себя небрежно улыбнуться.

– Мир так несправедлив.

– Так и есть, – сказал канцлер, выпрямляясь. – Так и есть.

Принц светился счастьем, будто праздничный очаг. Так широко улыбался, что казалось, лицо вот-вот треснет. Они шли через заполненную людьми базарную площадь, и принц положил руку на плечи Асы. Небо над их головами было белым, без единого намека на приближающиеся сумерки. Оставался еще не один час до того, как можно будет что-то делать дальше. Аса пытался разделить радость с принцем, правда, без особого успеха. Теперь, когда игра практически выиграна, пьянящий аромат победы, казавшийся столь приятным до этого, становился для него все слабее. Вес руки Степпана на плечах начинал раздражать, а взгляды, которые привлекало его веселье, были испуганными и злобными. Не обязательно все так открыто демонстрировать.

– Вина, друг мой, – едва не прокричал Степпан. – Вина и лучшей еды, какую мы сможем здесь найти. И дыма, если ты вдруг захочешь. Нет ничего в мире, что я бы не желал положить к твоим ногам сегодня.

– Обещания, одни обещания, – сказал Аса.

Если в его словах и был скрытый укол, Степпан его не заметил. Смеясь, он свернул в проход между двумя домами, застеленный досками в пятнадцати метрах над землей. Старая женщина, владелица заведения, кивнула им в знак приветствия, как и в первый вечер, когда Аса привел сюда Степпана. Вино было ужасным, но одной серебряной монеты из тех, что отдал надзиратель, хватило бы, чтобы пить его неделю. Степпан поднял глиняную кружку.

– За Асу! – провозгласил он. – Рыцаря любви.

– Боги, только не это! Скажи что-нибудь другое.

– А почему нет? – спросил Степпан. Между досок под ногами были щели в палец. Слишком узкие, чтобы провалиться, но достаточно широкие, чтобы смотреть вниз. На мгновение это показалось Асе очень символичным.

– Люди любят отцов. Сестер. Любят собак, песни или стихи. Если бы я и хотел стать рыцарем чего-либо, то пусть это будет то, что не меняет сути всякий раз, как это произносят.

Степан рассмеялся, будто это было шуткой, и осушил кружку. Его всклокоченные темные волосы блестели. Если на коже и были оспины, Аса их не замечал. Этот парень был радостным, умным и исполненным надежд. Принц забыл все свои проблемы только лишь потому, что девушка, которую он видел пару раз на расстоянии, не умрет и не отправится в работный дом. Наверное. Будто ребенок, которому внезапно дали большую медовую карамель, но эта радость давила на сердце Асе, будто свинец.

– Ты не понимаешь, что такое любовь, – сказал Степпан, вытирая бороду тыльной стороной ладони.

– А ты понимаешь?

– Любовь – как узнавание. Момент, когда ты встречаешься с кем-то взглядом и думаешь: «Вот человек, с которым я могу прожить жизнь». Что ты родился, чтобы увидеть этого человека. С тобой так никогда не бывало?

– Было, но сильно хорошо мне с того не было.

Степпан помахал рукой пожилой женщине, выставляя другую руку с кружкой. С такой скоростью он будет храпеть раньше, чем солнце зайдет. Что, наверное, будет лучше всего. Аса не собирался искать повод для того, чтобы Степпан присутствовал на последнем этапе его плана.

– Любовь – это будто младенец, спящий на груди матери, – сказал Степпан.

– Недоразвитый и писающий под себя?

– Ой, можешь изображать из себя циника, друг мой, но я уже не первый день тебя знаю. В душе ты романтик. Ты влюблен в мир.

– Тогда я точно недоразвитый и под себя писаю, – ответил Аса, стараясь не улыбаться. Радость Степпана была простой, искренней и заразительной.

– Чудесно! Чудесно, тогда любовь – не младенец. Любовь – это выпасть из окна и вдруг понять, что можешь летать.

– Вряд ли возможно и опасно пробовать.

Степпан зашелся хохотом. Аса видел, как идущие внизу люди с любопытством смотрят вверх, и его раздражение прошло. Хоть на время. Оно еще вернется, но пока его нет. И то хорошо.

– Любовь – взрыв сладости, когда раскусываешь клубнику.

– Недолго для тебя и болезненно для клубники.

– Ах! Любовь – прекрасная музыка, играющая на развалинах.

– Погоди-ка. Минуту, всего минуту. Я кое о чем подумаю.

Их словесная игра шла дальше. Сменялись часы и кружки с вином. Аса постарался забыть о том, что было раньше и что будет потом. Это был самый долгий и радостный день, они вдвоем, и город у них под ногами. Золотые мгновения, которые пройдут и поблекнут. Когда стемнело, Степпан уже едва держался на ногах. Аса пил столько же, ни кружки меньше, но был трезв, как судья. Еще есть дело, которое надо сделать, и тысяча вещей, которые могут пойти не так, как надо.