Негодный объект (СИ)

Ефрем в молодости служил в погранвойсках и, как оказалось, знал и боролся с одним из известных мне тренеров по самбо Айкаровым. А мы с Айкаровым пересеклись уже тогда, когда со спортивным самбо я завязал и практиковал более серьёзные вещи, но то, что он делал в партере, мной воспринималось, как боевое искусство, и я приходил к нему учиться. Ефрем тоже уважительно говорил про него. На этой почве мы с Ефремом и сблизились.

Несмотря на то, что Ефрему было за шестьдесят, он делал стойку на руках, держась за борта бата. Он постоянно задирал своего брата Клима, который тоже не был обделен силой и сноровкой, да и борцом, видимо, тоже был неплохим. Порой, по пьяному делу, у них доходило и до применения иных, более значимых аргументов.

Я ещё в том году подумал, что Ефрему, скорее всего наскучила однообразная жизнь на Реке. Сейчас я подумал, что хорошо бы его отсюда выдернуть, пока чего не вышло, раз уж такая возможность наклёвывается.

Пока я ходил за пивом, Подя исчез. Я не удержался и закипятил кастрюлю. Она забулькала, крышка стала подпрыгивать. Ефрем насторожился, осторожно приоткрыл крышку, взяв её за ручку тряпкой, и удивленно выронил. Взглянув на меня, он молча обмыл привезённое ими мясо изюбра от оставшейся шерсти, порезал на удобные куски и положил их в кипящую воду. Потом открыл дверку печки, посмотрел на едва разгоревшиеся дрова, посмотрел на меня. Я улыбался. Закрыв печь, и ничего не сказав, он ушел в избушку.

Сашка принёс из дома "черпачок" и разлил тягучую жидкость по рюмкам.

- Тоже холодная, блин. Чудеса.

Я нарезал сало и солёные огурчики, поставил заранее приготовленную капусточку, перемешанную с луком, предварительно вспрыснутым разбавленным уксусом. Мы успели закусить и налить по второй, как на тропинке показался Слава. Утром он не поехал с охотниками, вероятно не веря в их удачу и сейчас сразу спросил:

- Ну как? Буха-а-аете... Пустые?

- Изюбра завалили, трехлетку - сказал спокойно Сашка, опрокидывая прохладную водку в себя, и зажёвывая огурчиком. Зацепив хороший шматок копчёной грудинки вилкой, он положил его на ломоть хлеба и откусил. Грудинка была нежной, сочной и практически не сопротивлялась ему. Немного пожевав, Сашка глотнул. Слава глотнул тоже.

- С-с-с-сука! Наливай. - Взяв рюмку, он удивился, - холодная. - Выпил и, сделав бутерброд с грудинкой и огурцами из большого куска хлеба, съел его в три укуса.

- Слава, ты где там пропал? - Раздалось со стороны лагуны

- Пойдем, поможете, мы столько же, как и вчера привезли.