Негры во Флоренции

— О’кей, — сказал я. Я получил «Амигу» и чувствовал себя говном. Старуха ужас как боялась войны, поэтому заканчивать школу она послала меня в Америку. В Техас. Я был лучшим в классе, в школе, в городе, в Техасе. Обо мне писали в газетах, а американские ВВС на мой американский домашний адрес прислали предложение оплатить обучение, выдать грин-карту, только поступай к нам, только поступай к нам… Я отказался и вернулся домой, я упустил шанс бросать бомбы на Белград и написать хорватскую «Уловку».

Когда я вернулся из Америки, трупы были нормальным явлением. У старухи была навязчивая идея — мое мертвое тело. Я не нострифицировал свидетельство об окончании американской средней школы. Я все равно не смог бы сдать вступительные ни в один хорватский университет.

— Я тебя убью, убью тебя, — старуха смотрела на меня темно-красными глазами. Она слышала, что сын Каддафи учится на американском факультете в Вене, они с бабушкой продали бабушкин дом и отфутболили меня в Вену.

Мои венские дни… Интересно, кто-нибудь стал бы читать эту книгу? Девяносто четвертый или какой-нибудь похожий год, точно не помню, забыл. Квартиру мне сдал серб из Белграда, он жил на четвертом этаже, а Кико и я на втором, большая квартира. Нет, Кико зовут не Кико. Мики Четник, тот, кто нам сдал квартиру, он жил на четвертом этаже, я понимаю, писатель не должен два раза писать про то, что Мики Четник жил на четвертом этаже, но у меня страшная проблема, меня преследует мысль, что читатели глупы и что некоторые вещи им нужно повторять. Это страшно замедляет ритм моей книги. Итак, Мики Четник с четвертого этажа сидел на героине, он на всем сидел. На полке у него стояла стеклянная голова, на стеклянной голове меховая шапка, на меховой шапке кокарда, на стене постер — Дража Михаилович [15] в сверхнатуральную величину. С нами учился еще черногорец, мы его звали Жирный, как-то раз он у маленькой герцеговинки, которая варила кофе в студенческой столовой, одолжил чайную ложку и вернул ее погнутой. Маленькая герцеговинка дико разоралась. Достаточно будет просто сказать «маленькая герцеговинка»? Глаза, рот, нос, зубы, фигура? Ужасно меня утомляет необходимость описывать героев, подмечать на их лицах мелкие детали и таким образом делать их реальными. Насколько бы получилось лучше, если бы я сказал, что у маленькой герцеговинки возле носа, с левой стороны была родинка? Намного? Ее образ так бы и просиял перед глазами читателей? Я не помню, какое лицо было у маленькой герцеговинки, хоть убейте, понятия не имею, а родинка была у профессора, индуса, он организовывал для нас поездки в Израиль, за которые драл несусветные деньги. А сына Каддафи ни следа. Сербы, сербы, сербы, русские, русские, русские и немного хорватов. Преподавателями в основном были менеджеры известных компаний, на нашем факультете преподавали серьезно, не для проформы. С некоторыми преподавателями мы были на «ты», год обучения стоил двадцать тысяч марок… Я крал туалетную бумагу из сортиров. Несколько недель жил в какой-то хорватской католической дыре, бесплатно, но они меня вышвырнули из-за того, что я проспал рождественскую мессу. А потом я уехал в университет в Америку.