Неидеальная любовь. Книга 1. Часть 2.

   Мысль текут медленно, словно патока. Сначала до затуманенного слабостью мозга доходит, что мне холодно. Затем, что кран плохо закрыт, а звук падающих капель ужасно раздражает.

   Только встать пока не очень получается. Точнее, совсем не получается.

   Осторожно повернулась на спину. Правый висок прострелило резкой вспышкой боли, отозвавшейся во всём теле. Поморщившись, облизнула пересохшие губы. На языке появился противный металлический привкус, на который организм среагировал весьма определённо - тошнота подкатила к горлу, и избавиться от неё было невозможно.

   Снова попробовала сесть. В этот раз тело со скрипом, но всё же послушалось, принимая такое желанное горизонтальное положение. Глубоко вздохнув ещё одним усилием воли заставила себя встать. Опираясь на стиральную машинку, замерла возле раковины, напряжённо вглядываясь в собственное отражение.

   Красавица, что не говори. Ещё чуть-чуть бледности и можно участвовать в рекламе морга. Если, конечно же, данное заведение нуждается в агитационных плакатах и прочих прелестях пиара.

   Открыв холодную воду, набрала её в ладони и на несколько секунд погрузила в неё лицо, охлаждая кожу, пытаясь привести мысли и чувства в порядок. Но если первые ещё как-то отреагировали на это, то остального как будто во мне никогда и не существовало. Кажется такое состояние называется опустошением?

   Умывшись, закрутила кран потуже и промокнула лицо, стараясь не задеть саднящий висок и разбитую губу. Как я так умудрилась - вопрос отдельный. Впрочем, обморок состояние неконтролируемое, стоит радоваться хотя бы тому, что отделалась минимальными потерями.

   Повесив полотенце на место, осторожно коснулась руками пока ещё плоского живота. Не идеально плоского, конечно же, но всё же. Провела по нему пальцами, обрисовав контур, погладила. Беспокойства по поводу ребёнка в душе не было, крови на полу, кроме как нескольких капель с виска и губы, не наблюдается. Эти два факта успокаивали, но сходить к врачу всё же нужно.

   На всякий случай.

   Выходя из ванной, наступила на телефон, тем самым обозначив его окончательную смерть. Учитывая, что сотовый скончался чуть раньше, выводы получались не самые положительные. Позвонить никому не получится.

   От плитки по босым ногам вверх полз обжигающий холод, заставляя вздрагивать и ёжиться. Держась за всё, что попадалось под руку, вышла из ванной, подавляя тошноту, рвущуюся наружу. Шатало, голову кружило. Слабость накатывала волнами, то отступая, то становясь всё сильнее.

   У меня не было ни плана, ни каких-то соображений о том, что будет дальше. Просто одно, но неисчезающее желание - уйти отсюда. Здесь я не буду в безопасности, пока есть такие личности, как Аня и Влад. Их исчезновение с лица земли было бы лучшим подарком, только садиться за убийство (другого способа от них избавиться я пока что не вижу) не собираюсь.

   Добравшись до кухни, мешком рухнула на табуретку, вытянув ноги и прислонившись затылком к прохладной стене. Сил не хватило даже на то, что бы включить чайник. Успокаивающий чай был бы сейчас очень кстати, но чего нет, того нет. А лишний раз перенапрягаться пока что тоже не стоит.

   - Чёртова сука жизнь... - тихо выдохнула, закрыв глаза рукой и пытаясь себя успокоить. Увещевания не действовали, слёзы потекли из глаз, не смотря на все мои старания их сдержать. Сказывалась эмоциональная усталость от всего, что происходило в моей жизни. Слишком долго держала всё в себе, накопилось.

   Извечный вопрос "Что делать" замаячил красным сигналом светофора. Пока я не решу, что мне делать дальше, всё останется без изменений. В том числе отношение Волкова ко мне, вместе со всеми остальными сюрпризами и приятностями. Моё желание спокойно выносить и родить ребёнка вполне законно и обоснованно.

   Потёрла глаза. Если хочу начать действовать, нужно позвонить. Оставаться в этой квартире больше нет никакого смысла, а одна не справлюсь с тем, что предстоит сделать. Кончено, печально, что оба мои телефона превратились в груду осколков, но ничего с этим не поделаешь.

   Надеюсь, соседи не страдают всплесками агрессии в отношении предметов быта и не отягощены излишней подозрительностью в отношении незнакомых личностей. Особенно, если они с разбитой губой ходят.

   Осторожно поднявшись, медленно, аккуратно переставляя ноги, направилась в коридор. Подойдя к двери, открыла все замки. Прежде, чем снять цепочку, внимательно осмотрела лестничную клетку, через глазок.

   Никого не увидев, наконец-то вышла из квартиры, прихватив с собой связку ключей. Захлопнув за собой дверь, нерешительно помялась пару секунд и соседской квартиры. Однако, если я так и буду тут стоять, ничего само собой не измениться.

   Хмыкнув, подошла и резко постучала. Дурнота, успокоившаяся было, снова стала подкатывать к горлу, заставляя морщиться и вдыхать воздух мелкими порциями. Хочется верить, что меня не вырвет, едва кто-то откроет дверь. Не самое удачное знакомство получилось бы.

   Ждать отклика пришлось минут пять. Хотя они показались мне вечностью. Организм откровенно издевался. От слабости снова стали подкашиваться ноги.