Его сложно было назвать человеком сентиментальным или любящим всякие нежности. Краснов вообще сомневался, до последнего времени, что способен чувствовать что-то хотя бы относительно нормальное в отношении окружающих его людей. Но услышав сегодня просто-таки фееричную по своей глупости речь в исполнении Волкова, задумался над вопросом, а не податься ему в стоматологи? Тем более, что пациент на принудительное удаление некоторого количества зубов уже имеется.
Максим вздохнул и остановился на перекрёстке. Вытащив сигарету, приоткрыл окно и закурил, периодически поглядывая на задремавшую пассажирку. Если бы этот олух только знал, что она сделала для него…
С другой стороны, да какое ему, Максиму, до этого дела? Хочет быть слепым? Его право. А он пока что насладиться обществом Юлии и со спокойной душой поддержит усталую, озлобленную и потрёпанную жизнью девушку. Возможно, даже получится стать ей кем-то большим, чем друг или просто знакомый, но сильно он на это не рассчитывал. Да и не стремился, если честно. Уж кого-кого, а женщин ему в жизни и без этого хватало.
Докурив и выкинув окурок в окно, Краснов поднял стекло и нажал на педаль газа, двигаясь дальше, по улицам вечернего города. Юля мирно дремала, впервые, пожалуй, за весь день расслабившись. Она даже не услышала, как у неё снова зазвонил телефон. Хорошо, что она его положила себе на колени, не пришлось рыться в карманах, за что, потом, можно было огрести по полной.
Взяв небольшую потрёпанную раскладушку, он открыл её и тихо ответил:
— Слушаю.
— Где она? — Этот рык столько раз был им сегодня услышан, что Макс почему-то даже не удивился. И определённо не испугался. Вот ещё! Слишком много чести, для этого долбоёба. Ёжиков будет в лесу пугать своим рычанием.
— Кто? Та сучка, что стелиться под каждого? — Издевательским тоном поинтересовался Максим, выруливая к дому девушки и стараясь не разбудить её раньше времени.
— Да как ты…
— Как я что? — Перебив товарища, он вышел из машины и прислонился к двери с той стороны. — Как я смею повторять твои же слова? Волков, я думал ты умнее. Оказывается, ошибался, что, впрочем не особо-то и страшно, учитывая, что не я нагрубил девушке и не я заставил её выскочить из квартиры так, как будто за ней стая волков неслась, — в голосе Краснова слышалась неприкрытая издёвка, сменившаяся в скором времени холодным пренебрежением. Если уж бить, так во всю силу, а Алексей, что было точно известно Максиму, ненавидел, когда им пренебрегали и считали, что дружбы или ещё чего не существует уже. О нет, Волков предпочитал лично рвать отношения и первым. Наверное, именно поэтому он так бесится. — Советую тебе подумать, над тем что ты натворил. Но если в твою голову так и не забредёт шальная мысль о том, что большинство, я бы даже сказал все твои обвинения несправедливы, я лично поздравлю Юлю с тем, что она правильно сделала, уйдя от тебя. Усёк? А теперь положи трубку и не звони ей пока что. Счастливо оставаться.
Отключившись, он глубоко вздохнул и хмыкнул. Впервые в своей жизни Максим выступал в роли наставника и не в чём-нибудь, а именно в любовных делах. Эх, если бы ещё удавалось с одного удара вправлять мозги таким как Волков… Мечты-мечты. Наивняк недетский, как сказал бы его младший братец.
Усмехнувшись, Краснов обошёл машину и открыл дверцу, намереваясь разбудить пассажирку и довести её до дома. Всё-таки, он теперь вроде как за неё ответственный… Ну, во всяком случае, сегодня он её опекал.
Хотя так и не понял, на кой чёрте ему это надо было.
17
Единственное, чего женщины не прощают, это предательство.
Если сразу установить правила игры, какими бы они ни были, женщины обычно их принимают.
Но не терпят, когда правила меняются по ходу игры.
В таких случаях они становятся безжалостными.
— Знаешь, что я хочу? — Медленно, растягивая слова, поинтересовалась Павлова, откинувшись на спинку кожаного дивана и неторопливо потягивая какой-то коктейль, заказанный ею наугад.
— Без понятия, — лениво отозвалась, продолжая с некоторой долей интереса следить за развитием событий на сцене.
— Хочу сыграть в ролевую игру. В Красную Шапочку, к примеру, — Женька тяжело вздохнула и опёрлась локтём об подлокотник, подперев подбородок кулаком. — Вот представь. Наряжаюсь я в костям Красной Шапочки. Только более… Современного варианта.
— Грудь на вылет, корсет в затяг, юбка отсутствует? — Хихикнула, с трудом, но всё-таки сумев увернуться от полетевшей в меня детали мужского туалета. Что-то стрпитизёры пошли больно меткие. Пересесть что ли?