Неисполненное желание. Камень Ратуши

Все произошло удивительно быстро, несколько событий сложились в одну общую картину. Как только Вика оказалась рядом с Даилем, вокруг молодого человека загорелась защитная сфера, установленная Драйном. И как раз в ту же секунду, Ким вытащил из кармана нож и попытался ударить им своего противника. Вика успела. Она вытянула руку вперед, и попыталась перехватить удар.

Боль была резкой, мгновенной, яркой. Лезвие ножа полоснуло по тонкой чувствительной коже ладони. Девушка стиснула зубы, чтобы не вскрикнуть. Она сжала кулак, блокируя и крохотную гарду теперь уже настоящего клинка, и само лезвие, чтобы Ким не смог высвободить его и повторить попытку.

Если защитный барьер, установленный Драйном, мерцал глубоким синим цветом, то сила, заложенная в кровь Вики, выплеснулась наружу багровым фейерверком. Ни проклятье демона, ни собственная магия Линдомов не могли не отозваться, когда кто-то посмел нанести рану Хозяйке. Ким заорал от боли, когда магия Вики обожгла его. Он повалился на землю, катался, прижимая к себе искалеченную руку.

Даиль смотрел на Хозяйку, потрясенный и обеспокоенный.

— Миледи… — немного робко позвал он. — Вы в порядке? У вас кровь…

— Да! — Вика надеялась, что ее голос звучит твердо. Ладонь болела, ныла, к тому же вид собственной крови пугал девушку до истерики. Она зажала руку в кулак, держала ее так, чтобы не видеть раны.

— Пора! — громко известила она. — Даиль, пожалуйста, идем со мной.

Толпа подалась вперед, когда Хозяйка в сопровождении молодого человека направилась к дверям Ратуши.

Ричи попытался задержать сестру.

— Твоя рука, сестренка, — брат осторожно дотронулся до ее предплечья. — Давай, я…

— Нельзя, — коротко отказала она, и повернулась к управляющим, идущим за Хозяйкой. — Кто-нибудь помнит слова пророчества?

Ингрид тут же кивнула.

Вика старалась говорить громко.

— Ангус, сын Первого Хозяина, — снова начала рассказывать она. — Его безумие требовало, чтобы он получил власть над миром. Это была его страсть, потому что как раз этого он и не мог получить. И все его потомки тоже испытывали это же чувство. Демон все эти годы оставался в мире. И он нашептывал Хозяевам, что они не достойны своего титула. А они верили, поддаваясь тому же безумию. Демон так же подчинил себе и Ваймеля сто лет назад. Когда в тот день на площади шериф заявил о древнем праве, как сегодня это сделал Даиль, демон заставил Хозяина проклясть Ратушу. Но чудовище не могло нашептать Ваймелю слов. Линдом сказал их сам, создал проклятье из того, что видел.

Она посмотрела на Ингрид, как бы передавая ей слово.

— Тогда Ваймель сказал так… — немного неуверенно начала управляющая. — Когда кровь смоет кровь и власть Хозяина будет не властна, Закон повернется вспять, а молчание подаст голос, Камень примет подношение.

— Кровь, пролитая у дверей, это кровь шерифа, — стала пояснять Вика.

Она уже не видела лиц в толпе, не знала, как реагируют горожане. Ей казалось, что некая невидимая сила отгораживает ее и Даиля ото всех. Казалось, Хозяйка сама живет сейчас внутри старого проклятья, отделившего ее ото всех. А собственная сила Вики ведет ее, направляет, и так же затмевает все вокруг. Но сила была сдерживаемой, послушной. А заговоренное золото нежно грело запястье, защищая Хозяйку от проклятья ее собственной крови. От демона…

— В тот день Ваймель избрал не случайную жертву, — продолжила девушка. — Наверняка же многие в толпе поддерживали шерифа. Как это было и сегодня. Но только этот человек был важен Хозяину. Потому что, демон заставил Ваймеля верить, что шериф может отнять власть. Отнять, потому что он обратился к древнему обычаю, установленному Конором!

Она сделала паузу, набрала больше воздуха в легкие, заставила себя отодвинуть все еще пульсирующую в руке боль, куда-то на задний план своего сознания.

— Сегодня я, Виктория Линдом, Хозяйка этого мира, — торжественно и громко заговорила Вика снова. — Своей кровью смываю с дверей Ратуши кровь шерифа. Моя кровь пролита потомком того, кто стал жертвой Ваймеля в тот день.

Девушка подняла раненую ладонь вверх, чтобы люди, хотя бы в первых рядах, могли видеть, как по руке Хозяйки течет кровь. Потом Вика поднесла руку к дверям Ратуши и несколько раз, провела по ней, крест-накрест, оставляя бурые пятна на окованном железом дереве. Девушка со всей силы закусила губу, чтобы не застонать и не расплакаться. Почему-то боль от пореза была сейчас почти нестерпимой, слишком резкой, ладонь горела, будто ее обожгли. Но Хозяйка терпела.

— Теперь, — она слышала, что ее голос все же немного дрожит. Но уже не было возможности остановиться и заново перевести дух. — Теперь я смыла кровь кровью и обратила Закон вспять, восстановив справедливость древнего обычая. А еще я услышала тех, кто говорил сегодня, что готов и желает нести ответственность за свой город. Кто хочет защищать его и держать в нем порядок, вместе со мной. И я, Хозяйка Линдомштайна, отдаю вам власть над городом. Я вкладываю ее в руки нового шерифа!