Неисторический материализм, или ананасы для врага народа

Впрочем, мрачные своды пирамиды и дух тысячелетий легко настраивали на мистический лад. Они решили, что свет может быть только в покоях всемогущего фараона.

Ученые торопливо прошли через зал с саркофагами многочисленных жен фараона, которых умертвили после его смерти, чтобы ему не было скучно, не обращая внимания на роскошные погребения. Проскочили через еще один коридор, устремляясь к источнику света, и вошли в главный зал.

– О, великое чудо! – благоговейно простонали ученые, глядя на горящие факелы. – Они горят семь тысяч лет!

Они обвели глазами зал, в котором покоился сам великий предок, давший начало всему египетскому народу. Все факелы – а их было немало на стенах и мраморных столбах – были зажжены, и в зале было светло, как днем. Посреди зала красовалась большая шкатулка с драгоценностями фараона. Крышка шкатулки была открыта, и золото и драгоценные каменья переливались при свете факелов. Сам саркофаг стоял на возвышении у задней стены. А за саркофагом, сжимая в руке золотой фараонский жезл и напялив царский головной убор, сидел на корточках сам фараон в белых одеждах и яростно сверкал глазами.

Живописная группа египтян застыла в проходе. Вдруг Хусейн пал ниц и распростерся у ног великого фараона. Вслед за ним попадали и все остальные рабочие. Глядя на него, ученые нерешительно сложили ладони ковшиком.

– Опа-на! – произнес Сергей. Такого поворота событий он не ожидал.

– Опа-на! – благоговейно повторил Хафез. – Древний язык африканских скифов!

– А что он сказал? – не поднимаясь, поинтересовался осторожный Хусейн.

– Это очень мощное заклинание, – объяснил Омар. – Великий фараон призывает смерть на голову того, кто желает ему зла.

В дальних недрах пирамиды пронесся и замер отчаянный вопль Скворцова, который окончательно заблудился. Хафез подпрыгнул и схватился за стоящего впереди молодого ученого Сулеймана, который учился в Москве и ни в какую мистику не верил. Сулейман дернулся и повалился прямо на руки Хафезу.

– Мы не желаем тебе зла, – торопливо проговорил Хусейн, проклиная в душе тот час, когда он согласился на эту работу.

Сергей неторопливо поднялся, отряхивая джинсы и лихо сдвигая набок золотой фараонский шлем. Он лихорадочно соображал, как ему теперь держаться. Эти носатые типы в шалях на бритых головах приняли его за божество, это ясно.

Он принял полный достоинства вид и взмахнул жезлом.

– Аг-х, быр-кавыр аль аманай, жрать давай! – неторопливо проговорил он.

Ученые мгновенно присоединились к рабочим на полу. Сулейман, придя в себя, застонал.

– Нет, ребята, – озабоченно сказал Сергей. – Так дело не пойдет. Этак мы с вами тут долго прокувыркаемся.

Он подошел к ближайшему человеку, который судорожно вжимал в пол свой вспотевший лоб, и попытался его приподнять. Тот замотал головой и продолжал лежать.

Сергей стал вспоминать, что он знает по-арабски. Выходило – ничего.

Может, подойдет узбекский?

– Салам алейкум, – внушительно сказал Сергей и помахал жезлом снизу вверх, как бы приглашая всех встать.

– Ас-салам алейкум, – обрадованно согласились Хафез с Омаром и осмелились взглянуть на фараона.

Выглядел фараон немного странно. Во-первых, для семи тысяч лет он слишком хорошо сохранился. К тому же их слегка смущали джинсы и отличный белый кашемировый свитер. В третьих, кожаные ботинки ну никак не тянули на египетские сандалии, в которых разгуливали фараоны. Даже в сочетании с жезлом и фараонским головным убором.

Заметив слегка задумчивое выражение их лиц, Сергей предостерегающе поднял жезл. Омар с Хафезом сочли за благо отбросить все сомнения. В конце концов, этот странный человек – или все-таки божество? – оказался здесь явно мистическим путем. Вполне возможно, что это сам фараон принял одно из современных воплощений, готовясь общаться с современниками.

Делая многочисленные реверансы и поминутно кланяясь, Хафез подобрался к саркофагу. Он послушно открылся. Сергей, вслед за Хафезом, с любопытством уставился на того, кто в нем лежал. Да, в таком виде фараон куда менее годен для общения.

– Ну что, пошли, – предложил Сергей, встретив одобрительный взгляд тех египтян, которые были в пиджаках. Те, что в длинных рубахах, до сих смотрели в землю. От Сергея не ускользнуло, что самый молодой, услышав последнее предложение, навострил уши и силился что-то понять.

– Не хватало еще, чтобы он русский знал, – испугался Сергей и надул живот посолиднее.

– Ахр – рамадан – басурман – Рамзес! – как заклинание произнес он и ударил себя жезлом в грудь.

Сулейман спохватился и почтительно согнулся.

– Тутанхамон – фараон – бир – ахры – Магомет есмь! – важно добавил Сергей и, помахивая жезлом, двинулся к выходу. Вокруг него, всячески выражая свое почтение, двигались арабы.

Проходя через зал с лошадиными мумиями, который он теперь, наконец, смог разглядеть во всех подробностях, он подобрал дубленку, которую сбросил с плеч, – в России, вернее, в Советском Союзе была зима!