Неистовые сердца (ЛП)

— Каджика! — она произнесла его имя так громко, что у меня задрожали барабанные перепонки.

«Мне всё равно».

Кэт бросила на меня настороженный взгляд.

— Ты всё ещё злишься на него?

Я остановилась. Злюсь на него? Я была в ярости. Обижена. Раздражена. «Он предал меня!»

Неистовая танцорша ткнула меня локтем в рёбра. Один из лусионага оттолкнул её, затем встал между мной и толпой. Ещё двое часовых стояли вокруг Кэт, а последние двое замыкали тыл позади Кэссиди и Фейт. Эйс и Сайлас отошли на минутку, чтобы сделать несколько телефонных звонков. Или, может быть, они ушли через портал «Фламинго», чтобы узнать последние новости о ситуации с дайла.

Несмотря на то, что музыка гремела, Кэт понизила голос:

— Он рассказал Крузу только потому, что заботится о тебе.

Я плотно сжала губы и снова подняла руки, выводя символы сквозь воздух, пропахший ликером и потом. «Это не делает его поступок нормальным».

Кэт вздохнула, и её розовая лента приподнялась и упала на грудь. Я не могла поверить, что мой брат осмелился хотя бы на секунду оставить свою будущую невесту в таком виде. Несмотря на то, что на ней была вуаль, и её окружали телохранители, она собрала немалую аудиторию. Белое платье, которое я купила для себя, было ей впору, хотя подол так высоко задирался на бёдрах, что мой брат настоял, чтобы она надела чулки. Она посмеялась над его предложением.

Вокруг нас замелькали смартфоны. Внимание привлёк один из наших охранников, рявкнувший на толпу: «Никаких фотографий».

Кэт наклонила голову, взяла меня под руку, её татуировка запульсировала на моей коже, и потянула меня вперёд к круглой кабинке на VIP-подиуме. Предполагалось, что это должно было обеспечить нам уединение, но никоим образом не было приватным. Конечно, мы были примерно на метр выше толпы, но в основном мы находились на сцене рядом с шестью другими круглыми кабинками.

Ди-джей заиграл последний хит, и толпа обезумела, мгновенно забыв об их замеченных знаменитостях. Но не все перестали пялиться. За соседним с нашим столиком шестеро парней студенческого возраста, сидевших на изогнутой банкетке, оглядывали всех нас. Золотые часы яростно сверкали на их мускулистых запястьях. Дети богачей. Они были слишком молоды, чтобы быть бизнесменами.

Когда я отвернулась, один из них привлёк моё внимание. Его тёмные волосы были искусно растрепаны, как будто он только что встал с постели, а воротник белой рубашки на пуговицах был расстёгнут. Я не была кокеткой, но если бы была, я бы продолжала смотреть, пока он не набрался смелости пойти в мою сторону. Поскольку я не хотела его поощрять, я повернулась к нему спиной.

— Ладно, возможно, это вторая лучшая ночь в моей жизни! — крикнула Фейт мне в ухо.

«Какой была твоя первая?» — я набрала на своём телефоне.

— Ночь, когда я встретила Римо, да.

Глядя на меня, она закатила свои ярко-голубые глаза. Несмотря на то, что она всё ещё набирала лишний вес из-за беременности, Фейт была ослепительной, беззаботной и счастливой. Как я ей завидовала.

— Так скажи мне, — прокричала она мне на ухо, — Сайлас одинок?

Сайлас? Я бы никогда не подумала, что он во вкусе Фейт, с другой стороны, я никогда по-настоящему не обсуждала мальчиков с Фейт. Я пыталась несколько раз, но она замалчивала эту тему. Я подозревала, что это было связано с тем, как был зачат Римо.

«Я не знаю, одинок ли он, но в последний раз я слышала о нём месяц назад. Что я могу тебе сказать, так это то, что он очень хороший парень».

Лёгок на помине. Он и Эйс поднимались по ступенькам к нам.

«Он один из самых близких друзей моего брата».

Я опустила ту часть, что он работал на отца Фейт и мог превратиться в дракона так же быстро, как она могла засунуть соску в рот своему сыну. Мне было интересно, сказал ли Эйс Сайласу, что Фейт — дочь Грегора. Я предположила, что драка был проинформирован об этом.

— Ты думаешь, у меня есть шанс? — она спросила меня.

Я посмотрела на Фейт, потом на Сайласа. В любое другое время я бы написала «да», сопровождаемая десятками восклицательных знаков, но, учитывая всё происходящее, я не была уверена, что Сайлас будет готов к флирту. В то же время я не хотела быть Дебби Даунер, поэтому набрала: «Иди, поговори с ним».

Фейт, которая была самым уверенным в себе человеком, которого я знала после моего брата, поморщилась. Но затем она в сотый раз поправила ленту, провела кончиками пальцев под глазами, чтобы убедиться, что тушь не размазалась — это было не так; она выглядела сногсшибательно — и направилась к Сайласу.

Она наклонилась к нему и заговорила ему на ухо. Он улыбнулся. Она сказала ему что-то ещё, и он продолжал улыбаться. Наблюдение за ними трогало мои сердечные струны. Фейт заслуживала немного счастья. Особенно после её матери…

Она всё ещё не знала…