Неистовый

Неистовый Хулиган икнул, нажал на кнопку своего пентхауса раз так пятьсот, а затем слегка покачнулся. И все это в маленьком пространстве, которое теперь приходилось делить на четверых. Его глаза лихорадочно блестели, а кожу покрывал тонкий слой пота с ароматом чистого бренди. Толстая, покрытая ржавчиной проволока обвилась вокруг моего сердца.

Его улыбка не показалась мне счастливой.

– Малышка ЛеБлан, – ленивые нотки в голосе Дина тут же отдались внизу живота, вынуждая замереть.

А он схватил меня за плечо и развернул на месте так, чтобы я оказалась лицом к нему. Его спутницы тут же пронзили меня такими взглядами, словно вместо меня находилась куча тухлых яиц.

– Поосторожнее. Ты пахнешь так, словно Джек Дэниэлс только что кончил тебе в рот, – упираясь руками ему в грудь, невозмутимо произнесла я.

Дин откинул голову назад и рассмеялся – на этот раз совершенно искренне, – наслаждаясь нашей странной беседой.

– Эх, какая девушка! – Он обнял меня за плечи и прижал к своей груди. После чего, глядя на застывших с непонимающей улыбкой спутниц, указал на меня второй рукой, в которой сжимал горлышко пивной бутылки. – Чертовски сексуальна, при этом с мозгами и остроумием, которые затмили бы Уинстона Черчилля в его самый звездный час, – выпалил он.

Не удивлюсь, если они решили, что Уинстон Черчилль – это персонаж какого-то мультфильма. Дин повернул ко мне голову, и его брови внезапно сошлись над переносицей.

– Любая другая на ее месте стала бы снисходительной сукой. Но только не она, потому что еще и чертовски добрая. Вот почему она работает медсестрой. Прятать такую прекрасную задницу под халатом медсестры – преступление, ЛеБлан.

– Прости, что разочаровываю тебя, Офицер Курилка, но я лишь волонтер. На самом деле я работаю баристой, – разглаживая зеленую ткань, поправила я, после чего выскользнула из-под его руки и улыбнулась женщинам.

Я помогала в отделении интенсивной терапии три раза в неделю. Следила за инкубаторами, убирала детские какашки. Мне не достался художественный талант, как Милли, или удача, как Грешникам, но у меня имелись свои увлечения – люди и музыка, – и меня заботили мои стремления не меньше, чем то, как они зарабатывают на жизнь. Дин получил степень МВА в Гарварде и подписан на «Нью-Йорк таймс», но лучше ли он меня? Нет, черт возьми. Я работала в маленькой кофейне под названием «Черная дыра», которая находилась между Первой авеню и авеню А. Платили там не очень, но мне нравился коллектив. Так что я решила, что жизнь слишком коротка, чтобы делать то, что не приносит удовольствия. Особенно у меня.

Джессика Рэббит закатила глаза. Миниатюрная брюнетка дернула обнаженным плечом и, повернувшись к нам спиной, уткнулась в телефон. Они посчитали меня больной сукой. Что ж, они не ошиблись. Причем в буквальном смысле. Но раз уж мы говорили буквально, то их ждало впереди грубое пробуждение. Я наизусть знала ритуал моего соседа и бывшего парня сестры. Утром он вызовет им такси и даже не потрудится сделать вид, будто сохранил их номера.

Утром Дин станет вести себя так, будто они какой-то мусор, который необходимо поскорее убрать. Он протрезвеет, будет мучиться от похмелья и вести себя неблагодарно.

Потому что был одним из Святых Грешников.

Богатенький, взбалмошный эгоист из Тодос-Сантоса, который считал, что заслуживает всего и никому ничего не должен.

Ну же лифт, чего ты так ползешь?

– ЛеБлан, – прислонившись к серебристой стене и вытащив сигарету из-за уха, едва ли не рявкнул Дин.

Он передал бутылку одной из девушек, а затем принялся искать зажигалку в сшитых на заказ темных джинсах. Помимо них, на нем была дизайнерская футболка с V-образным вырезом – цвета лайма, который не только резал глаза, но и оттенял его кожу, отчего она казалась более загорелой, – расстегнутый черный блейзер и высокие кеды. Дин пробуждал во мне желание совершать глупости. Сделать то, чего я никогда не хотела совершать, особенно с мужчиной, который встречался с моей сестрой восемь месяцев. Так что я запрятала эти желания поглубже и попыталась пробудить в себе злость. Дин походил на Бэтмена. И с легкостью переживет это.

– Завтра. Ты. Я. Воскресный завтрак. Скажи только слово, и я полакомлюсь не только едой.

Он опустил подбородок, впиваясь в меня своими изумрудными глазами со зловещим выражением на лице. У этого парня есть хоть какие-то понятия о приличиях? «Избалованный мальчишка, – возникла в голове мысль. – Через несколько минут его ожидает секс втроем, а он пристает к сестре своей бывшей девушки. На глазах своих спутниц. Почему они еще не высказали ему все, что думают?»

Я не стала отвечать на его «заманчивое» предложение, вместо этого решив обратить внимание на кое-что другое.