Неистовый Евпатий

– Ждать! Ждать первого шага противника! Как только обозначится какое-то действие с их стороны, тогда мы будем решать, что нам делать.

В начале июля 1217 года, рязанскую землю всполошила весть о грядущем торжестве, которое должно пройти в предместье столицы. Торжество это было, приурочено к годовщине подписания договора с половцами, (по которому степняки взяли на себя обязательство не нападать на рязанские земли) и предполагало участие в нем половецких ханов с ближайшим окружением. Глеб Владимирович, старался придать массовость этому событию, созвав на него всю рязанскую знать. Получил приглашение и Евпатий. Гонец лично донес княжеские скрижали до молодого воеводы. С интересом изучая документ, Евпатий пытался найти что-то необычное в этом приглашении, что-то, что могло вызвать подозрение. Но на первый взгляд все было чисто.

– Посмотри! Что-нибудь необычное видишь? – протянул он свиток Никите. Тот пробежал глазами и покачал головой. – Ничего, за исключением одной вещи!

– Какой?

– Список приглашенных! Кажется, Глеб тщательно подбирал их! Гляди! – и он обвел пальцем имена, среди которых были ближайшие родственники князя, имевшие претензии на рязанский престол, а также руководство дружиной.

– А ты прав! Я как-то сразу не приметил!

Канун мероприятия заставил вновь насторожиться бдительного воеводу и все рязанское войско. Поступил приказ князя, пропустить половецкие войска в Рязань. Сотни степняков, пыля копытами, потянулись в столицу княжества. Помимо половецкой знати на рязанской земле появились и вооруженные всадники. Они под видом охраны, так же беспрепятственно проходили сквозь ряды русской дружины, которая недоумевая, глядела на все это.

– Куда же смотрят Евпатий и Никита? – возмущались воины.

Присутствие кочевников на обычном праздничном мероприятии не было рядовым явлением. Дозорные, через чьи посты проходили половецкие отряды, также повторяли опасения, звучавшие в войске.

– Степняки прибывают вооруженными отрядами и их количество слишком велико для обычного сопровождения.

Последние события, стали важной темой на военном совете, который собрал Евпатий.

– Нужны добровольцы, которые тайком смогут проникнуть в половецкие станы, и разузнать, что понадобилось поганым в наших краях, – произнес воевода.

Повисла многозначительная тишина. Напряженные взгляды блуждали по комнате.

– Мы пойдем! – вдруг послышались голоса, и из толпы рослых, облаченных в кольчуги богатырей, вышли два маленьких тщедушных мужичка, в простой крестьянской одежде.

Евпатий удивился сему неожиданному явлению.

– Кто же вы такие будете?

– Ремесленники мы! Но ты не боись, свое дело мы знаем! – Евпатий хотел еще что-то спросить, но добровольцы опередили его, заявив:

– Нам не впервой, сынок! Мы еще у батюшки твоего служили, и на хорошем счету были! Почитай все задания справно выполняли, без огреха.

– Мы люди неприметные, в любом месте можем неожиданно появиться, и так же неожиданно исчезнуть.

– А коли поймают вас?

– Хе-хе-хе– заскрипели мужички, – поймать то нас не так просто, мы свечным салом смажемся, да в дверную щель уйдем, и поминай как звали.

Евпатия рассмешило подобное бойкое заявление.

– Ну что же, не возражаю! Ступайте, но разузнайте все как положено, от этого может жизнь человеческая зависеть, и не одна!

Неспокойно было на душе у Евпатия. Даже после того, как он отправил своих людей на разведку в стан неприятеля, не переставал думать: «Что же задумал коварный Глеб»? Оседлав коня, он помчался в городок Ожск, что в тридцати верстах к югу от Рязани. Там в своем имении, вдали от столичной суеты жили братья Ингварь и Юрий Игоревичи. Пять лет они томились в заточении у Всеволода. Их имена тоже были в числе приглашенных на торжество, и Евпатий решил узнать, что они думают на этот счет.

В Ожске молодого воеводу приняли радушно. И в качестве развлечения предложили Евпатию разделить с ними удовольствие, в поимке дикого зверя, которого в местных лесах было в избытке. Охота была страстью для именитых рязанцев, и Евпатий с радостью согласился. Ему вспомнились времена, когда был жив отец, бравший его с собой на охоту. Тогда ребенком, он одновременно испытал чувство настоящего восторга, и страха в момент опасности, когда разъяренный зверь бежит прямо на тебя.

Охваченные азартом погони, охотники не заметили, как наступил вечер и пришла пора возвращаться. Довольные результатами все трое расположились у ночного костра, и за приготовлением дичи предались разговорам.

– Ты славный охотник, Евпатий! Но все же не это привело тебя к нам. – Молвил Ингварь.

– Ты прав! Предстоит охота куда опасней. На кону существование всего вашего рода.

– Откуда же исходит эта опасность? – Пробормотал Юрий, тщательно пережевывая кусок зажаренного мяса.

– От самого князя! Глеб с братьями что-то задумал, и мы пытаемся разгадать их истинные намерения.

Евпатий достал приглашение князя, адресованное ему, и подал Ингварю.

– Да! У нас точно такие же. – Они сравнили два свитка. – Абсолютно одинаковые, и в обоих письменах одни и те же имена.

– Что в этом особенного, Евпатий?

– Пока не знаю, но скоро выясню.