Неистовый маг 3

Кусочек за кусочком он вспоминал кем он был.

Пришельцы позволили ему обзавестись новой, целой одеждой. С годами она вновь портилась, но отбоя от желающих помародёрствовать не было. Он отправлял своих слуг, чтобы приглядывать за страной, выискивая нарушителей.

И миру невероятно повезло, что холодный разум нежити посчитал те куски, которые касались находящихся за пределами пустыни земель не первоочередной информацией.

Вот только хорошее не может продолжаться слишком долго.

Вторжение демонопоклонников стало тем спусковым крючком, за которое архимаг сумел уцепиться, начиная восстанавливать куски памяти.

Он вспомнил войну и их мечту о мире в которой маги смерти смогут править, без оглядки на другие школы.

В разуме мертвеца настоящее и далекое прошлое соединились в одно целое, разом пропустив долгие века. Для Кайроса Вестдота война и не думала кончаться. Конечно, они получили сильный удар, но нежить считала, что они смогут восстановиться. Он понимал, что с ним и окружающим миром что-то не так. Но не мог до конца осознать, что именно «не так».

Возможно, в глубине своего я, он понимал, что беспросветно мертв, собственно, как и все, кого он знал. Больше не было шансов что-то восстановить или отмотать назад. Может быть, он был последним хоть как-то целым осколком уничтоженного.

Почему могущественнейший архимаг старательно игнорировал такие простые вопросы, как: «Были ли у него дети и жены?» Почему его разум отказывался вспоминать, что находится на втором этаже его дворца в левом крыле? Почему за все эти века он так и не решил ни разу туда подняться?

Скорее всего, его разум отказался признавать и осознавать эту мысль, скрыв ее спасительной, хоть и ложной надеждой, сохраняя от истинного безумия.

И тогда он встал с кресла, стряхнув столетний слой пыли. Белый балахон какого-то знатного бедуина, нашедшего в песках свою смерть больше столетия назад, все еще сохранял необходимое качество.

Он взял посох, который привычно ответил ласковым теплом и пошел защищать свою страну от проклятых вторженцев.

Нападающие посмели проводить некий ритуал в центре жемчужины его страны городе-школе. Благо, он не только сумел прогнать врагов, но и поймать пленных для получения информации.

Его верные слуги как всегда были на высоте, спеленав врагов, совершенно не боясь погибнуть. Кайрос почувствовал гордость за своих соотечественников.

Архимаг не стал пытаться приводить их в чувства или пытать, а разом активировал заклинания по насильному превращению магов в личей.

Чудовищные мучения пленников его не трогали. Скорее он испытывал легкую скуку от того, что ему приходится ждать.

Глядя же в высохшие глазницы бывших демонопоклонников, архимаг медленно, но верно приходил в ярость.

Ярость нежити — это то, что живые практически не способны осознать. Она вызвана не физиологическими процессами, а неким абсолютным несоответствием желаемого и настоящего.

Теперь он знал, что стало причиной войны всех против всех и того, что его страна получила все эти разрушения. Личи не пытались юлить или что-то скрывать, послушно раскрывая все новые и новые сведения. А знали они немало.

Попади их мертвые тела архимагу, он бы не смог от них многого добиться. Однако Янис просчитался, посчитав их мертвыми.

Демоны.

Память, подстегнутая откровениями новообращенных личей, рисовала перед его взором демонологов и архидемонов. События чуть ли не тысячелетней давности вновь восставали перед самым настоящим очевидцем.

«И где они? Где скрываются ваши основные силы?» — прозвучал ледяной в своей ненависти вопрос.

И личи разом ответили: «Восток. Авангард демонического вторжения начинал свое шествие на востоке».

Вестдот был неумолим и отстал от своих новых слуг лишь спустя три дня, вытащив из их разумов все, что только смог найти полезного.

Теперь путь одного из сильнейших архимагов своего поколения был направлен в зал связи. К несчастью упавшие перекрытия перегородили главный вход, однако многотонные камни были не той преградой, которая могла замедлить неторопливое шествие существа такой силы.

Костлявый палец указывает на преграду и с него выстреливает ослепительный изумрудный луч, который мало того, что плавит камень, так продолжает распространяться вокруг, создавая зеленоватый студенистый свод по которому нежить смогла пройти дальше.

Там, где пола касались вышитые узором тканевые туфли с загнутыми носками, клокочущая кислота отступала, оставляя обожженный камень.

Взгляду Кайроса предстали обломки специальных приспособлений, в которые садились определенным образом обученные маги и умели соединяться сознаниями с такими же, как и они магами за сотни и тысячи километров.

Эта технология, как и многое другое была потеряна и ныне живущие даже не помнили о такой возможности.

К сожалению, тонкая аппаратура не выдержала магического удара, а затем сотен лет бездействия.

Однако нежити они были и не нужны. Горящий потусторонним пламенем взгляд скелета уткнулся в огромный кристалл, закрепленный у потолка.