Неистовый зверь

Слезы все текли и текли, теперь Марина не пыталась их остановить, потому что это были совсем другие, счастливые  слезы...

Глава 14. До новой встречи

Новый день для хозяина замка и шумных гостей начался ближе к обеду. В первый раз за последние годы в Тарлей было столь многолюдно и весело. Дагмар распорядился купить в соседней деревне несколько свиных и бараньих туш да дюжину гусей, ведь его свиту сплошь из крепких здоровых мужчин требовалось хорошо кормить.

Уладив вопросы с провиантом для челяди и позаботившись о должном уходе за лошадьми, рыцарь пришел засвидетельствовать свое почтение  владельцу поместья. Нелегкая получилась встреча…

Опираясь на высокие подушки, смертельно бледный Никос  слабым  голосом поблагодарил Дагмара за отказанную услугу и еще тише выразил надежду, что «храбрый и благородный сеньор  впредь не оставит леди де Альба без должной защиты».

Сама Марина после этой фразы опустила взгляд к выцветшему ковру и заметно покраснела, а Дагмар прямо заявил, что готов забрать госпожу с собой, дабы обеспечить наилучший уход. И ведь Никос не собирался препятствовать, но Марина по-прежнему упрямо твердила, что останется при страждущем муже. Впервые Дагмар чувствовал свое бессилие что-либо изменить, имея трезвую голову, крепкие руки и увесистый кошелек за поясом.

— Могу я хотя бы предложить леди Тарлей прогулку у стен замка? - глухо промолвил он.

— С радостью составлю вам компанию, - сухо отвечала Марина.

Беседа их прошла на повышенных тонах и вскоре завершилась легкой ссорой. Пылким любовникам хотелось только обняться и помолчать, так бы они гораздо быстрее пришли к согласию, но кругом суетились слуги - тащили дрова и выносили помои, чистили оружие и  чинили плащи, воины на отдыхе заигрывали с пригожими поселянками, которые привезли в замок овощи, яйца и сыры.

Лишь когда под звон окрестных кузнечиков на многострадальный Тарлей опустился звездный покров ночи, Дагмар решительно отворил незапертую дверь спальни Марининой спальни.

— Как же я скучал по тебе, радость моя!

— И я каждый день тебя вспоминала… Прошу об одном, не настаивай, не рви мне душу и Никоса не мучай, я останусь здесь, сама не знаю как надолго, но сейчас точно нельзя уезжать.

— Почему ты отказываешься от золота?

— Ты заказал нам достаточно еды и уже расплатился, этого хватит на пару месяцев. А потом… ты же приедешь снова?

Надежда в ее голосе вызвала в нем новый поток нежности и страсти.

— Конечно, бесценная! Вот только погуляю на свадьбе Волка и сразу вернусь к тебе. Мое сердце уже в твоих руках, мое место рядом с тобой, Марин. Я еще хочу  спросить… почему ты ничего не говоришь о нашей малютке? Зачем скрываешь? Вся округа плещется слухами и пыхтит как переспевшая квашня, меня жутко раздражают разговоры о том, что именно Никос станет отцом. Скажи правду, ты ждешь ребенка?

— Кажется, да… но, если ты сомневаешься, что он твой…

Дагмар едва не завопил на весь замок, но Марин вовремя прикрыла ему рот ладошкой.

— Тише, ты… медведь громкоголосый! Уже все улеглись, тебе нужно, чтобы в моих покоях  появилась толпа?

— Я люблю тебя, женщина! Я люблю тебя всей душой! У меня будет сын…

— Эка невидаль! При желании ты бы давным-давно наплодил кучу наследников, и я даже не сомневаюсь, что где-то в поселке близ твоего замка  бегает парочка черноволосых смуглых мальчишек. Может, у тебя уже есть сын и в чем-то испытывает нужду...

Марина вдруг зашмыгала носом и уткнулась в плечо Дагмара. Отчего-то ей стало невыносимо больно представить, что храбрый рыцарь  делил ложе со многими женщинами, и они вполне могли произвести на свет здоровое потомство.

Растерявшись от подобного проявления женской чувствительности, Дагмар на мгновение опешил, а потом неуверенно произнес:

— Тебе не стоит волноваться на этот счет, любимая… Мои крестьяне живут в сытости и довольстве, никому и в голову не придет упрекать меня в том, что я обрюхатил девицу и бросил в нищете. К тому же… нет… Нет у меня никаких детей! Те женщины умели этого избежать, я уверен. Даже не стоит долго говорить, Марин… Я клянусь, что расставшись с тобой на месяц, я почти не прикасался ни к одной юбке!

— Почти? - Марина засмеялась, вытирая пару запоздавших слезинок.

— С тех пор как узнал тебя, для меня есть лишь ты и другой не будет, клянусь жизнью. Зачем мне другая, если ты даришь мне полное счастье, если продлишь меня в нашем малыше, чего еще желать, любимая… Дай, я поглажу твой животик… Там отдыхает моя малютка… может, он меня уже услышит, как думаешь?

Жмурясь от удовольствия, Марина нежно проворковала:

— Дорогой, ему чуть больше месяца, он совсем крохотный и вообще это может быть девочка.

— Ничего, мы сразу же сделаем и второго… У нас хорошо получается… Ложись - ка удобней… Тебе будет хорошо вот так?

— Осторожно, Дагмар, теперь со мной следует бережно обращаться.

— Я понимаю, луна моя, просто мне уже сейчас хочется быть поближе к моему малышу… и ведь вполне возможно это осуществить.