Нэйт

Чарли, щёки которой покрылись румянцем в тон розовому платью, тихо сказала:

— А ты сначала поймай меня.

Кон тихо рассмеялся и ответил:

— Считай, уже поймал.

Дэвид переступил с ноги на ногу, чёрный смокинг, казалось, чуть ли не трещал по швам на его широких плечах.

— Уже десять минут шестого. Какого чёрта мы ждем…

Заиграл орган, и собор затих. Витражные окна пропускали утреннее солнце, а расписанные вручную потолки парили вдали от поднимающейся паствы.

Я смотрел, как открылись двери вестибюля, а потом всё замерло. У меня зазвенело в ушах, как будто меня шарахнуло по башке, когда Сабрина — в платье из кружева с длинными рукавами и низким вырезом — практически выплыла по проходу. Даже сквозь вуаль, её лицо засияло, когда она увидела меня, от каждого её размеренного шага моё сердце стучало ещё быстрее.

Она была красивее, чем я мог себе представить, и было трудно поверить, что она приехала сюда, чтобы выйти за меня замуж. Вот теперь я лишился дара речи — даже грубые слова застряли в горле — и всё, что я мог сделать, это стоять и смотреть, как приближается моя судьба.

Я взял её за руку, когда она поднималась по ступенькам, и мы стояли лицом к лицу, а священник начал говорить о качествах истинной любви. Слов его я не слышал. Я уже знал, что такое настоящая любовь. Она стояла прямо передо мной с надеждой в глазах и верой в меня в сердце.

***

— Почему так долго? — поинтересовался я.

Я лежал на кровати, мой член был в полной боевой готовности, а сам я смотрел на дверь ванной.

Как только церемония закончилась, я схватил Сабрину, устроил наш первый танец в приемной, а затем увез её в наш пентхаус на первую ночь нашего медового месяца. Она была в ванной, по крайней мере, десять минут, и я уже был на грани, готовый выломать дверь, когда она наконец открылась.

Мои глаза расширились, когда она вышла, одетая только в фату, туфли на каблуках и обручальное кольцо. Вырвалось:

— Черт побери!

Она важно расхаживала перед кроватью, прозрачная ткань щекотала твердые бутоны её сосков, в то время как фата сзади ниспадала по её спине. Я встал и подошёл к ней, приподняв вуаль, чтобы поцеловать ее вишнёвые губы. Сабрина застонала, когда я покрутил ее соски и, обхватив за талию, потянул обратно, пока она не упала на кровать.

Пододвинув её к середине, я уложил её, расстелив под ней фату.

— Я хочу это сфотографировать.

— Нэйт! — протестующе выкрикнула она и попыталась сесть, но я прижал её обратно. — Ладно, ладно. Пусть останется на память, я тоже потом гляну.

Она улыбнулась и ещё шире раздвинула ноги:

— Ну, давай же.

«Фааак», — пронеслось у меня в голове.

— На фиг фото, я хочу попробовать.

Я наклонил голову к её розовой киске и долго лизал её.

Сабрина приподняла бедра, прижимая свою сладость к моим губам. Я лизнул её клитор, потирая языком самое сокровенное местечко, когда она посмотрела на меня, заглянув мне в глаза. Она двигалась в моем ритме, используя мой язык, чтобы усилить своё удовольствие. Мой член пульсировал, требуя, чтобы я вошел в свою добычу, но я не сдавался, пока не довел её до исступления.

Через несколько минут моего внимания, ее ноги начали дрожать, её крики становились все более отчаянными. Она принадлежала мне. Поднимаясь вверх по её мягкому телу, я устроился между её бедер и медленно вошел в нее, наслаждаясь каждым звуком, который она издавала, каждым царапаньем ее ногтей, когда я заявлял о том, что было моим.

Я хотел, чтобы она чувствовала себя любимой, чтобы чувствовала, как сильно я нуждаюсь в ней, в каждом размеренном ударе. Её дыхание становилось тяжелее, её глаза прикрылись, когда я ублажал её, целовал её губы, покусывал ее шею и пробирался к ее груди. Я втянул сосок в рот, скользя языком по упругой коже, когда она выгнулась для меня. Обняв её, я поднял её с кровати и взял в рот как можно больше её груди, а затем стал посасывать вершинку, пока она не начала извиваться и подпрыгивать на моём члене.

Так страстно, что никак не удалось держаться моего медленного темпа. Я стал двигаться быстрее с ней, мой член затвердел еще больше, когда я потянул её на себя. Её фата щекотала мои бедра, когда Сабрина скакала на мне, преследуя свое удовольствие, и терлась об меня, когда я шлепал её по заднице. Она застонала, получая от наказания удовольствие, почти такое же сильное, как и от ласки. Мои ладони гудели от жара моих ударов, когда я шлепал ее еще немного, давая ей ту маленькую боль, в которой она нуждалась.

Смотреть, как её сиськи подпрыгивают, и чувствовать, как её гладкая киска работает на меня, было почти слишком, но я замедлил движения своих бёдер, позволяя ей делать всё самой. Она была видением в белом, эротической фантазией в свадебном платье, которую я никогда не забуду. С каждым толчком её тела мои яйца сжимались все сильнее, и я был готов взорваться.