Нейтрально-враждебный. Книга вторая: Враг врагов

- Так или иначе, а остановить монстра необходимо, - подытожила Синара. - В противном случае все кончится плохо, притом для всех без исключения.

- Я не хочу умирать! - завопил Стасик.

- Не волнуйся, ты не умрешь, - попыталась утешить его Света.

- Умрет, умрет, - злорадно возразила Синара. - Все умирают. Я вот, к примеру, уже три тысячи лет как отмучилась. Свиностас тоже умрет. Он хилый, болезный. Долго не протянет. Кстати, на Могильнике есть один хороший склеп. Он недавно освободился. Там уютный каменный гробик, а сквозь дыру в крыше открывается чудесный вид на проплывающие по небу облака. Ты бы застолбил его, пока другие не заняли. Вот помрешь, а мы тебя туда и поселим. Будешь лежать, подгнивать, облаками любоваться....

С криком ужаса и отчаяния Стасик выскочил из-под одеяла и опрометью бросился вон из комнаты.

- Злая ты, - покачала головой Света. - Сразу видно - нежить.

- Какая есть, - пожала плечами Синара. - Ну, где тут можно кости кинуть? Думаю, придется мне какое-то время у вас погостить. Погостить, поняла? От слова - погост. Хе-хе! Ой, ладно, не дуйся. Живая, а такая угрюмая. Спасем мы твоего Свиностасика. По крайней мере - попытаемся.

Глава 31

Нейтральная полоса на первый взгляд казалась безжизненной и необитаемой. Повсюду, насколько хватало глаз, простиралась холмистая местность, изрытая воронками и украшенная торчащими из песка древесными пнями. Но опытный взгляд давних обитателей этих мест примечал детали, неизменно ускользающие от взора чужака, явившегося сюда наскоком. Для жителя нейтральной полосы сразу было ясно, что вот здесь проходит тропа каких-то хищников, орудующих, как водится, ночной порой. Там темнеют развалины древней постройки, к которым, если дорого здоровье, лучше не приближаться. А вон тот песок, чуть более светлый и мелкий, следует обходить большим кругом, если нет желания увязнуть в нем и навечно уйти под землю.

Два гоблина брели по нейтральной полосе. Повинуясь выработанной за долгие годы привычке, они низко пригибались при ходьбе, готовые в любой момент залечь на землю и закопаться в нее с головой. Взгляды их непрерывно обшаривали местность, высматривая на горизонте малейшие признаки опасности. Оба отлично знали, сколь обманчива здешняя безжизненность. Стоит лишь на миг утратить бдительность, и приступить к подсчету пернатого поголовья, как будешь либо убит и ограблен, либо убит и съеден. Поэтому следовало держать ухо востро, чтобы первым заметить приближение чего-то живого, подстеречь его, убить, а затем ограбить или съесть, или совместить оба этих приятных процесса.

При всей своей склонности к болтливости на открытой местности гоблины держали рты на замках и вообще старались не производить лишних звуков. Но когда они остановились передохнуть в тени сухих коряг, некогда бывших обширной зеленой рощей, Грыбан не выдержал, и сказал:

- Брат, я тут вот чего думаю: не погорячился ли ты?

Зархад вытряс из сумки их скудные запасы – мешочек с сушеными корешками и небольшую флягу с водой.

- Может, и погорячился, - пожал плечами гоблин. – Да теперь-то что об этом говорить?

Покосившись на Грыбана, и заметив, что тот имеет что сказать, но сдерживает душевный порыв, Зархад недовольно проворчал:

- Вот не надо этого! Ты мне прямо, в лицо, выскажи. Не люблю я этих недомолвок. Они, недомолвки, до добра-то не доводят. С недомолвок все и начинается. А кончается обычно поножовщиной. Ну, что ты там сопишь? Не держи в себе.

- Да я-то что? – прогудел Грыбан. – Я ничего. Ты ведь знаешь, я тебя в любом деле поддержу.

Зархад злобно уставился на приятеля.

- Вот, значит, как, - процедил он сквозь зубы. – Решил, значит, такую тактику избрать. Намеками да упреками заживо меня сгрызть. Не ждал я от тебя этого, брат. Не ждал, но дождался.

- Да какая еще тактика? – удивился Зархад. – Я же от чистого сердца, а не с целью покритиковать. Ты, брат, умен, о том и речи нет. Читать умеешь. Ну, ты так говорил, что умеешь. А я и верю. Не будет же мне брат в глаза брехать, что грамотей.

- Ты прекращай уже языком по заднице елозить! – потребовал Зархад. – Скажи прямо, а не юли. За правду не бьют.

- Шутишь что ли? – удивился Зархад. – С каких же это пор?

- Говори-говори. Все как есть.

- Ну, раз уж ты так настаиваешь, раз просто требуешь, то скажу, - произнес Грыбан с таким видом, будто делал приятелю огромное одолжение.

- Да ты уж давай, ты уж выкладывай, - поторопил его Зархад.

- А я и говорю, - продолжил Грыбан. - Не в обиду будет сказано, да только очень уж ты, иной раз, увлекаешься. Несет тебя, брат. Понимаешь?

- Вот тут ты, свояк, врешь, - уличил его Зархад. - Со мной такое если и случается, то редко. Да и много ли от того вреда?

- Как сказать, - протянул Грыбан. - Вот взять, хотя бы, этот раз....

Зархад гневно сплюнул на землю, вскочил на ноги и принялся расхаживать из стороны в сторону.