Нейтральные миры

Посмотрев на находящихся в зале нейтралов, я сказал:

– Давайте тогда я разложу последовательность своих действий и выводов по шагам. Чтобы и у других в будущем не возникло вопросов. Хорошо?

Получив утвердительный кивок от одной из девушек и телохранителя, я продолжил:

– Тогда так. Начнем с самого начала. С момента нашей с вами встречи. Первое, что я увидел и почувствовал, это пренебрежительное отношение с вашей стороны ко всем присутствующим в общем зале. Как к знакомым, так и незнакомым нейтралам, и особенно ко мне, видимо, как к самому слабому звену в нашем отряде. Высокомерие и пренебрежение – это огромнейшая ошибка, ведущая к недооценке возможностей противника. Оно и было первой ниткой в вашей непробиваемой броне, за которую я зацепился. Это ваше предвзятое отношение ко мне я и постарался усилить. Словом ли, жестом ли, своим поведением я старался делать все для того, чтобы практически все время, находясь у вас на виду, вызывать в ваших душах, умах и сердцах, негативные ко мне чувства и эмоции.

– Но зачем? – пораженно спросила Лея.

Было забавно видеть, как обе саркалки из грозных бойцов превратились в обычных девушек, удивленно хлопающих ресницами.

«Все-таки они еще практически девчонки, не видевшие жизни, только вырвавшиеся за пределы родительского дворца, чтобы избежать участи разменной монеты в играх их грозного родителя», – это я понял, вспомнив разговор девушек между собой, еще тогда в зале, когда я впервые увидел их.

– Вы помните о главной цели, которую я себе поставил и о которой никогда не следует забывать? – спросил я, в основном обращаясь к девушкам. И сам же ответил на свой практически риторический вопрос, когда понял, что у других ответа на него нет: – Я хотел победить непобедимого для меня противника. И в этом случае я не собирался вести честный бой по правилам. Поэтому я отбросил на время все свои моральные догматы и видел в вас только врагов, которых следует победить любой ценой. А в этом случае все ваши эмоции только играли мне на руку, особенно те, что ослепили вас. Ненависть и ярость, так же как любовь и обожание, слепы по определению, они не позволяют адекватно оценивать ситуацию, рассчитывать свои силы, а часто даже наоборот – переворачивают все с ног на голову. И главное. Они настолько замыливают сознание, что не позволяют видеть картину в целом. Ну а дальше уже начались частности, касающиеся непосредственно нашей с вами будущей схватки. Мое предложение перейти из кабинета владельца гостиницы в малый зал для наших переговоров в том числе связано еще и с тем, что в кабинете из-за его скромных размеров нейтрал, обладающий большим мастерством в обращении с холодным оружием, имеет и больше преимуществ. А потому оно тоже не подходило нам. И как результат, я попросил сменить кабинет на этот маленький (по сравнению с общим) зал. Это помещение практически идеально подходило под мою задумку. Оно плотно обставлено различной мебелью и при этом достаточно просторное. В этом случае можно рассмотреть несколько схем перемещений внутри него и скрытых маневров, подстраивающих все под необходимый мне сценарий.

И я обвел рукой зал, указывая на кресла, столы шкафы и прочее.

– Все это играет немаловажную роль при построении вашей будущей тактической модели поведения. И мне нужно было все сделать так, чтобы реальные действия ничем не отличались от спрогнозированных мною. Поэтому я первым заглянул в этот зал и постарался оценить его с тактической точки зрения, как наше предстоящее поле боя. Нужны были небольшие корректировки. Их я и произвел специальным размещением вас в этом зале, когда предлагал вам рассаживаться.

– Но ты же сам предложил нам сесть, кто где захочет, на наше усмотрение? – задал заинтересовавшийся моим рассказом Слонг. – И поэтому ты вряд ли мог предугадать, какие места кто из нас выберет.

– Все верно, – согласился я с ним, кивая головой, но потом, прищурив взгляд, улыбнувшись, добавил: – Было бы, если бы я играл честно и все пустил на самотек, а сам при этом отдался воле случая. Но это не наш вариант развития событий. Мне он не подходил. Некоторые из вас должны были сесть в строго определенные места, при этом, не заняв нужные мне.

– И как же ты это сделал? – хоть Лениавес и не знал точно, что тут произошло, но в целом мой рассказ заинтересовал и его тоже. Как, впрочем, и всех остальных.

– Этот прием носит название «неявное манипулирование», – ответил я, – первыми сюда я пропустил Тлога и его подчиненных, при этом встав и как бы загораживая собой ту половину зала, где бы я не хотел, чтобы они сели. Вежливое и миролюбивое отношение ко мне, а также отсутствие вражды и агрессии, не позволило им нарушить мой некий личностный круг, мое личное пространство, которыми я неявно обозначил все, что находится за моею спиной. И поэтому не став оспаривать мое право хозяина, они прошли именно туда, где мне и нужно было, чтобы они расселись.

– Необычно, – посмотрев на меня исподлобья, протянул пожилой тролль, – еще никогда меня не использовали для того, чтобы подготовить место будущей схватки.