Нейтронный Алхимик: Консолидация

– Кстати, некоторый успех Кире сопутствует. Этим утром прибыл второй адов сокол, полный ребятишек, искавших обещанный ею прекрасный новый мир. Показать тебе, что с ними сделали, чтобы открыть для одержания? Я все помню, знаешь, никто не попытался даже перекрыть мое восприятие.

– Заткнись.

– Боже, нас никак совесть мучает!

– Как тебе прекрасно известно, мне плевать на то, что делается с этими кретинами. Мне интересно, как тебя половчее удавить.

– Понимаю. Но я тебя знаю получше, чем Кира. Жаль, ты меня не понимаешь.

– Врешь. Я тебя знаю до последнего нейрона.

– Не-ет, мальчик мой. Ты не знаешь, что я храню в тайне. Анастасия поблагодарила бы меня за то, что я делаю... что защищаю тебя.

Дариат тихо зарычал, стискивая виски ладонями. Он выбрал это уединенное место, чтобы скрыться от Кириной банды веселых маньяков и помедитировать в тишине. Если бы его не отвлекали, он смог бы сформулировать мыслительные цепи, способные проникнуть в нейронные слои Валиска. Но отвлекали его постоянно. Рубра неустанно играл в свои игры – инсинуации, сомнения, мрачные намеки.

Дариату казалось, что за последние тридцать лет он достиг нечеловеческих высот в искусстве терпения. Но сейчас он обнаружил, что искусство это оказалось неприменимо. Он начинал уже задумываться, не хранит ли Рубра и впрямь некие страшные тайны, а это было совсем глупо – поддаваться на развязанную старым негодяем кампанию хитроумной дезинформации. И все же, если бы у Анастасии был какой-то секрет от него, то единственным посвященным был бы... Рубра.

Но если тайна и впрямь существует, почему Рубра не открыл ее до сих пор? Она они понимали, что борьба их может закончиться только смертью одного из них.

Анастасия никогда не заставила бы его предать себя. Только не ласковая Анастасия, всегда предупреждавшая его об Анстиде. Ее владыка, Тоале, открывал последствия всякого дела. Анастасия понимала, что такое судьба. «Почему я не прислушался к ней?»

– Анастасия не оставила мне ничего, —проговорил он.

– Да ну? В таком случае предлагаю сделку, Дариат.

– Мне это неинтересно.

– А зря. Я предлагаю присоединиться ко мне.

– Что?

– Присоединись ко мне, здесь, в нейронных слоях. Перенеси себя, как умирающий эденист. Мы станем нераздельны.

– Да ты, блин, шутки шутишь.

– Ничуть. Я уже давно над этим раздумываю. Нынешняя ситуация может плохо кончиться для нас обоих. Оба мы на ножах с Кирой – этого не изменить. Но вдвоем мы легко одолеем ее, очистим обиталище от ее прихвостней. Ты еще сможешь править Валиском.

– Ты правил межзвездной промышленной империей, Рубра, а до чего ты опустился теперь? Ты жалок, Рубра. Ты достоин лишь презрения. А приятнее всего то, что ты это знаешь.

Рубра перенес центр своего внимания с юноши в полотняном костюме на обиталище в целом. Бонни Левин опять пропала – чертова баба изрядно наловчилась обходить его программы слежения. Он автоматически расширил подпрограммы, окружавшие и защищавшие оставшихся неодержанных. Очень скоро она выйдет на одного из них.

– Он отказался,– сообщил Рубра когистанскому Согласию.

– Весьма жаль. Салтер прилагает изрядные усилия, чтобы собрать своих поклонников-полуночников.

– Кого-кого?

– Так называют себя те, кого обманула ее передача. К несчастью, многие юные адамисты находят ее соблазнительной.