Неизбежное. Сцены из русской жизни конца 19-начала 20 века с участием известных лиц (СИ)

- Всё изменилось, всё рухнуло. Мой муж озлобился, он потерян, не знает, где найти опору. Могу ли я бросить его в это время? Да, я не люблю его, как вы не любите свою жену, но поступить с ним так сейчас было бы жестоко, бесчеловечно, - печально сказала Наталья. - Я могла бы уйти от него в более спокойное время, но теперь... Я не могу.

- Я понимаю, - Василий Васильевич поцеловал её, и она ответила на его поцелуй...

- Ну вот, первый и последний поцелуй в нашей жизни, - сказала она, освобождаясь от его объятий.

- Последний? Вы думаете, всё кончено? - содрогнулся он.

- Нам не дано знать... Иногда мне кажется, что впереди нас ждёт большое-большое счастье, а иногда, что всё кончено, что ничего хорошего уже не будет, - вздохнула она. - Но надо терпеть и не ропать; как у Чехова, мы вспоминали с maman: "Мы отдохнём!.."

- "Мы услышим ангелов, мы увидим всё небо в алмазах; мы увидим, как всё зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собою весь мир, - и наша жизнь станет тихою, нежною, сладкою, как ласка", - закончил Василий Васильевич.

Наталья нежно, как ребёнка, погладила его по голове:

- Нам пора. Нас ждут...

***

Наступило серое холодное утро; с Невы дул пронзительный ветер, которой кружил по пустым улицам обрывки афиш, какие-то листки и непонятно откуда взявшуюся солому. Феодора Павловна с сыновьями и Сергей с Натальей стояли возле подъезда своего дома и ждали извозчика. Вещи были заранее отправлены на вокзал; все ценности Василия Львовича уложены в тайник и тщательно закрыты.

- Где же этот возница? - проворчал Лев Васильевич, уткнувшись носом в поднятый воротник пальто. - Вчера с ним договорился, аванс дал, - неужели не приедет, прощелыга?

- Господи, уезжаем, - опять заплакала Феодора Павловна. - Мне до последнего не верилось, - я надеялась, вдруг случиться какое-нибудь чудо!

- Время чудес прошло, maman, - жестко сказал Сергей. - Настало время действий.

- Вы, стало быть, собираетесь воевать, молодой человек? - спросил Кирилл Васильевич.

- Непременно. Я буду с ними драться, иначе они превратят Россию в выгребную яму, - зло ответил он. Наталья взяла его под руку, но Сергей отдёрнул её: - Говорю вам, Корнилов недолго будет оставаться в тюрьме, скоро он выйдет на свободу и создаст новую армию.

- Значит, будете сражаться за единую и неделимую Россию, - изобразил улыбку Кирилл Васильевич. - Пожелал бы вам удачи, но не хочу лицемерить... Однако, чего я не понимаю, зачем вы уезжаете? - повернулся он к Василию Васильевичу. - Расхваливали грядущую революцию, а сами бежите от неё.

- Кому я нужен? Был бы я здоров, а так... - Василий Васильевич виновато улыбнулся и развёл руками.

- Что ты, Кирюша, - Феодора Павловна тут же перестала плакать. - Как можно оставлять Васеньку одного? Он погибнет в этом аду.

- Но я бы всё равно остался, - обращаясь к Наталье, сказал Василий Васильевич, - если бы был уверен, что от меня будет польза. Однако я - Нарышкин, а значит, классовый враг революции, как объяснил мне один грамотный рабочий. Революция будет беспощадно бороться с такими, как мы.

- Дожили! - хмыкнул Лев Васильевич. - Теперь плохо быть Нарышкиным в России; теперь господа революционеры всё высшее сословие отправят на гильотину под восторженные вопли толпы.

- Нельзя в этом винить народ, слишком долго мы были его врагами, - возразил Василий Васильевич. - Должно пройти время, чтобы забылись прежние обиды.

- Блаженный, - буркнул Лев Васильевич, ещё глубже пряча нос в воротник пальто.

- Боюсь, что времени потребуется гораздо больше, чем вам представляется, - сказал Кирилл Васильевич. - Пройдут века, прежде чем Россия станет цивилизованной страной, - если она когда-нибудь станет ею.

- Опять вы спорите, мальчики, - одёрнула их Феодора Павловна. - Хоть в такую минуту ведите себя хорошо... Наташенька, накинь шаль, холодно!..

В конце улицы показалась пролётка.

- Надо же, не обманул, - Лев Васильевич опустил воротник и замахал извозчику. - Сейчас поедем.

- Господи! - перекрестилась Феодора Павловна. - На всё воля твоя!

- Мы выброшены из жизни, она пойдет без нас, - обречённо проговорил Кирилл Васильевич.

Василий Васильевич содрогнулся и посмотрел на Наталью.

- Мы отдохнём, - прошептала она. - Мы отдохнём...

Постановка Вс. Мейерхольдом пьесы В. Маяковского "Мистерия-буфф" к первой годовщине Октябрьской революции

Долой ваше искусство! Долой ваш строй! Долой вашу религию!

В. Маяковский