Неизбежность

На сей раз, однако, думать пришлось, и действительно о серьезном. Это серьезное поломало ему и распорядок: разбудили до срока, и правильно сделали — событие произошло исключительное. Итак, почему он столь сильно растерялся? Самому не очень понятно. Надо разобраться. Он же предсказывал, что это произойдет, — Советский Союз вступит в войну с Японией. После советско-японского пакта о нейтралитете между СССР и Японией это стало совершенно ясным. Потому-то и тянул с открытием седьмого съезда КПК, чтоб на нем мог твердо заявить: СССР непременно вступит в войну с Японией. Но в душе опасался: а вдруг да не вступит? Только-только закончил одну войну, да какую, и начинать новую? Которая также не обещает быть легкой, американцы и англичане уже сколько воюют с Японией. И не видно решающего успеха. Слово — за Россией... И вот — сверишлось! Опять его предсказание сбылось! Да, интуиция есть, хотя порой и подводит. Однако об этих случаях не заикаются, говорят лишь о тех, когда его предсказания сбылись. Так и должно быть!

Как в Яньани надеялись на вступление Советского Союза в войну! И неистовей других надеялся он, Мао Цзэдун: Потому что нынешние расчеты связаны с изменившимся положением. Было время, делал ставку на Америку. Разрешил приехать в Яньань американцам: разведчики, дипломаты, корреспонденты зачастили, он встречал их на аэродроме, отвозил гостей в покои на своем стареньком автомобиле, которым очень гордился, поил, угощал, приемы устраивал; беседовал часами, доказывая: Соединенным Штатам надо ставить не на гоминьдан, не на Чан Кайши, а на компартию, на Мао Цзэдуна. Он втолковывал этим холеным, самоуверенным янки: смотрите в суть явлений — будем союзниками. Социальный и политический опыт Советской России не подходит Китаю. Мы за новую демократию, при которой не будут обижены ни буржуазия, ни зажиточное крестьянство. Нам, черт возьми, близки американские идеалы, вы это понимаете? А эти янки его поддержали? О его предложениях проинформировали высшую администрацию, президента Рузвельта проинформировали... И что же? Не хватило ума, дальновидности, струсили: с коммунистами, хоть и китайскими, не стоит связываться, будем до конца с гоминьданом. Где же ваша государственная мудрость, господин президент? Рузвельт недавно умер, там новый президент, Трумэн, но теперь уже поздно. В данной ситуации.

Теперь Советский Союз! Сокрушив Японию, он поможет нам сокрушить Чана. Советский Союз снабдит оружием войска КПК, и мы уничтожим армию ГМД, возьмем территории, освобожденные от японцев, а затем власть во всей стране. Есть, конечно, сложности. Как Москва отнеслась к попыткам завязать отношения с Соединенными Штатами за ее спиной? Что Москве об этом известно, он не сомневается: советский представитель в Яньани, которого здесь зовут Сун Пин, своевременно отстукивал свои радиограммы, — человек он проницательный, опытный. Но будем надеяться, долгие ночные беседы если не обратили его в нашу веру, то хоть как-то успокоили. А вообще понять его трудно: лишнего словечка не обронит...

И второе: в начале войны он, Мао, говорил о возможности победы Германии и поражения Советского Союза. Кто его дергал за язык?.. В сорок первом — сорок втором Москва просила усилить антияпонскую войну, сковать Квантунскую армию, чтобы японцы какую-то часть дивизий перебросили из Маньчжурии внутрь Китая, тогда бы Москва могла снять часть своих соединений с дальневосточной границы и перебросить на запад. Но у нас есть пословица: «Ближний сосед лучше дальнего родственника». Важно было сохранить свою. боеспособность, нельзя было ввязываться в бои с японцами. Гоминьдан потихоньку воевал — и хватит. Нам самим требовалась помощь, и мы ее получали от Москвы, и оружие тоже, которое прежде всего было нужно. Но мало. И конечно, мы затаили обиду. Меня именуют националистом? Я за марксизм реальности. Иметь максимум выгод! Если б Япония напала на СССР, мы бы остались в сторонке: сидя на горе, наблюдать схватку тигров. Это вообще наше правило. А Сталину я неизменно слал поздравительные телеграммы к годовщинам: уважение, восхищение, пожелания, клятвы. Сталин должен был верить. Но обиду мог затаить, кто влезет к нему в душу? Может Советский Союз, разгромив Квантунскую армию, передать Маньчжурию под власть Чан Кайши? Ведь у него с Россией официальные отношения.

Мао сидел, прикрыв глаза рукой. Подумал: «Это чтоб не прочли моих мыслей?» Да, да, ни с одним человеком, кроме себя, он не бывал откровенным. И с Цзян Цин делился далеко не всем, хотя доверял ей, зная: и жена, и товарищ, и сподвижник, а умом иного члена Политбюро заткнет за пояс. Властолюбива — это хорошо. Настоящая, однако, власть только у него. Над партией, а будет — и над страной, а может быть...