Неизбежность лжи

Развязка наступила через два месяца после поездки в Италию. Девушка решила сыграть ва-банк и объявила, что беременна. Леонардо встретил известие со сдержанной радостью. Теперь уж точно надо было жениться, но что-то мешало. Он не выдержал и позвонил маме. Она отнеслась к известию на удивление спокойно.

— Успокойся, мой милый, — сказала она, — это не твой ребенок. Не кричи на меня, просто сделай тест, и если ребенок твой — женись.

— Но как ты можешь быть так уверена?

— Я чувствую, — ответила мама, — я мечтаю увидеть внука, но это не он.

Леонардо долго выбирал слова, прежде чем попросить девушку сделать тест. Он ожидал, что мысль эта не очень ей понравится, но совершенно не был готов к той истерике, которая разразилась в ответ на его предложение. Как он может не доверять ей, это все его сумасшедшая мать, которая возненавидела ее с самого начала, это же надо дожить до тридцати лет и продолжать во всем слушать мать, может быть, у нее разрешения спросить, рожать ребенка или нет? И это после всего, что между ними было, после всех его клятв и обещаний? Почему он так ее унижает?

Выслушивая весь этот визгливый монолог на русском вперемешку с английскими выражениями, Леонардо испытывал двойственное чувство. Он, безусловно, сочувствовал своей подруге и понимал, что любое недоверие, а тем более недоверие в столь деликатных вопросах выглядит для любого человека оскорбительным и может разрушить самые прочные отношения. И он был готов к очень неприятному разговору. Но во всем происходящем проглядывал какой-то дурной театр, какое-то отсутствие вкуса, которое он ощущал на уровне инстинктивного неприятия. Попросту сказать, девушка переигрывала. Ей бы тихо поплакать и запереться в ванной на часок, может, и по-другому бы повернулась вся история и не лежала бы сейчас Лиза, замерзая в этой постели. Но девушке, судя по всему, не хватало опыта, к тому же, сыграв ва-банк, она страшно нервничала. Истерика не привела к желаемому результату, Леонардо оставался непреклонен, в тот же день девушка съехала с его квартиры, забрав свои вещи. Перед уходом Леонардо сказал, что продолжает любить ее и ждет назад, но только на его условиях. Больше он ее не видел. Три дня он мучился от того, что, возможно, совершил роковую ошибку. На четвертый все прояснилось. Ему позвонил мужчина, назвавшийся старшим братом девушки, и сказал, что в России так дела не делаются.

Когда Леонардо рассказывал об этом шефу московского офиса в присутствии начальника службы безопасности, ему было очень стыдно. Стыдно было от того, что на лицах слушателей легко было прочесть, что подобное развитие его любовной истории могло удивить разве что его самого. Решение приняли быстро. Леонардо в тот же день улетел в командировку, а по возвращении, сидя в кабинете своего начальника, услышал короткий пересказ того, как чуть было не стал жертвой обычных аферистов. Компания их была могущественной и влиятельной, кроме прочего производила и продавала промышленную электронику, используемую в военных целях, а потому имела хорошие контакты с российскими спецслужбами. И девушку, и ее так называемого брата, оказавшегося любовником, быстро обнаружили по мобильным телефонам, которые те даже не удосужились сменить. Хотя, конечно, в те времена мало кто понимал, какую опасность таят для их обладателей мобильные телефоны. С ними провели профилактическую беседу и, по просьбе Леонардо, не стали дальше прессовать. Через несколько месяцев закончился срок его контракта, и он вернулся в Италию, чтобы на десять лет перестать доверять женщинам и видеть в каждой из них вероломную обманщицу. И навсегда зарекся иметь дело с русскими. И вот теперь встретил Лизу и рассказал ей все, потому что не хочет, чтобы между ними были какие-то тайны.

— Я тоже не хочу, чтобы между нами были тайны, Леонардо, поэтому честно скажу тебе, что я совершенно замерзла, — тихо ответила Лиза. Он вскочил с постели, бросился закрывать окно.

— Прости, моя милая, как я не почувствовал… — она поцелуем остановила его.

— Ты ведь согреешь меня, правда?

— Si, cara mia, — он крепко обнял ее своими сильными мужественными руками, но я хочу спросить… мне очень важно это знать, у тебя есть сейчас кто-нибудь в Москве, я имею в виду мужчина, с которым у тебя…

— Нет, — твердо сказала Лиза, — был, но мы расстались перед моим отъездом сюда, — ей было так хорошо в его объятиях, что и думать не хотелось ни о каком другом мужчине.

Глава 17

Костя, как и собирался, позвонил на следующий день Юрию Петровичу и застал того в Лондоне.

— Что-то срочное? — спросил Юрий Петрович.

— Да нет, не то чтобы срочное, хотел поговорить о том, как жить дальше.

— Два дня терпит?

— Вполне.

— Хорошо. Вернусь — поговорим.