Неизбежный финал

Как только капитан Валер Дину переступил порог его квартиры, а затем рабочего кабинета, Ники Удиштяну решил не спускать с него глаз, следить за каждым его движением, жестом. Попав прямо-таки в музейную атмосферу дома Удиштяну, гость проявил сдержанный интерес, и это произвело на Ники хорошее впечатление. Только когда вошли в кабинет, Дину не сдержал восхищения:

— Какие книги! И все в кожаных переплетах!

Теперь необычный гость сидел в кресле в нескольких шагах от Ники с наперстком виски в руке — он был за рулем и большего позволить себе не мог.

— Товарищ Удиштяну, я буду краток… точнее, постараюсь быть кратким… Все зависит от вас…

«Что-то слишком многое зависит от меня, — подумал Удиштяну, наблюдая за обходительным гостем. — Место встречи… Теперь вот продолжительность беседы… Наверняка будут и другие сюрпризы…» И он совершенно бесстрастным тоном произнес:

— Я к вашим услугам…

— Спасибо! — Валер Дину глубоко вдохнул запах виски, будто хотел таким образом выразить свое восхищение, а затем, глядя на хозяина, продолжал: — Пусть вас не удивляет то, что я сейчас вам скажу… Мы знаем, что произошло в Швейцарии…

Удиштяну нервным движением поднес рюмку к губам и сделал несколько глотков. Они согрели его и уменьшили страх, вновь проникший в душу.

— Сразу хочу уточнить, что никто не собирается преследовать вас за то, что, вернувшись на родину, вы не информировали органы госбезопасности о своих злоключениях, связанных с потерей паспорта. Нет-нет…

Таким образом, капитан Валер Дину подтвердил, что органы госбезопасности в курсе неприятностей, свалившихся на него за рубежом. Черт возьми, как же они могли узнать? Неужели следили за ним? — Он сделал еще один глоток и вспомнил о «Гранд-отеле» в Женеве, где проводил время с Лучией, его увлечением молодости. Неужели им и это известно?

— Господин Удиштяну, я задам вам всего несколько вопросов… Кто передал вам послание, адресованное Павелеску?

Первая волна тревоги схлынула довольно быстро. Глядя на своего собеседника — то ли посетителя, то ли следователя, Ники уже не жалел, что выбрал для беседы собственный дом. Здесь каждый предмет, будь то книга, фотография, эстамп или безделушка, помогает ему.

— Согласиться со словом «послание» — значит допустить, что мне было известно содержание письма, что не соответствует действительности, — с достоинством произнес он.

— Вы правы. Однако нам содержание послания стало известно. Речь идет именно о послании. Вас помимо вашей воли использовали в качестве курьера…

— Маурициу Форст? — вырвалось у Удиштяну.

— Так зовут отправителя?

— Да, — кивнул Удиштяну и вдруг, словно догадавшись о чем-то, спросил: — Думаете, и майор Хемон замешан в этом? — И поскольку офицер госбезопасности хранил молчание, он закончил свою мысль: — Для меня это было бы жестоким разочарованием…

Загадочная улыбка пробежала по лицу капитана, и он попросил потомка поставщика королевского двора рассказать поподробнее о том, что произошло в Женеве, объяснив:

— Нам известна лишь одна версия. Хотелось узнать и другую, то есть вашу.

Ники Удиштяну решил, что нет смысла скрывать правду о швейцарской авантюре, и рассказал подробно обо всем, время от времени отпивая глоток виски. Он даже упомянул Лучию Мэргэритяну, не умолчал и об их отношениях.

— Так состоялось мое знакомство с Павелеску, а потом и с вами. А в результате я попал в какой-то водоворот!

Выжидая, как отреагирует на все услышанное гость, Удиштяну недоумевал, почему он ничего не записывает. А если капитану все хорошо известно, как и ему, значит, он только проверяет искренность Ники. Или у него прекрасная память? Уж не пользуется ли он записывающим аппаратом из тех, которые Ники в изобилии видел в швейцарских магазинах?

— Товарищ Удиштяну, мне поручили откровенно поговорить с вами, поскольку вас, потомка рода Кантакузинов, человека уважаемого, занимающего ответственную должность, считают настоящим патриотом своей страны.

Услышав хвалебные слова о себе и о своей семье, Удиштяну приосанился в кресле и гордо вскинул голову.

— По имеющимся у нас данным, — продолжал Валер Дину, — вы угодили в ловушку, устроенную враждебно относящимися к нам кругами.

Мороз пробежал по телу Ники, будто его подключили к мощной холодильной установке. Капитан, должно быть, заметил это, потому что тут же попытался его успокоить:

— Постарайтесь не впадать в панику… Мы уже доказали вам, что держим нити заговора в наших руках. К тому же нам известно, что вы не виноваты. — С этими словами Валер Дину поднял свой наперсток с виски и произнес: — За ваше здоровье!

Этот жест, свидетельствовавший о такте капитана, вернул Удиштяну к действительности. Он отпил из рюмки, которую все это время не выпускал из рук, и немного успокоился. Перед ним встали образы тетушки Элеоноры и ее друзей. Будто угадав его мысли, капитан продолжал:

— Я хотел бы уточнить: по нашим сведениям, ваша тетушка ничего о заговоре не знает…

— Спасибо… Мне хотелось быть уверенным в этом. А… — Ники замолчал, не осмеливаясь гадать вопрос, который вертелся у него на языке.