Неизбежный финал

— Роди, они изготовили фильм про нас и записали на пленку наши разговоры…

Лицо у Родика вытянулось, подурнело, щеки покрылись смертельной бледностью. А Войняг как будто ожидал этого момента, чтобы включить миниатюрный аппарат. В комнате зазвучал диалог между мужчиной и женщиной. В первые мгновения Родике показалось, что она сидит дома, в удобном кресле, и слушает по радио странную любовную сцену. Потом, узнав свой голос и голос Флорина, она почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног, и закричала:

— Скажи, пусть он прекратит! Пусть прекратит! — Ее душили слезы, и она все время повторяла: — Ради бога, Флорин, скажи ему… Скажи, чтобы он прекратил…

Войняг не пожелал прислушиваться ни к мольбам женщины, ни к словам хозяина. Он отключил аппарат лишь после того, как записанный на пленку «спектакль» достиг апогея и женщина, словно сумасшедшая, обхватила голову руками. В комнате снова воцарилась тишина. Через несколько секунд Войняг подал Петрану знак, которого Родика не заметила.

— Роди, — обратился к ней Флорин с драматическими нотками в голосе, — господин Войняг изложил мне условия, которые касаются тебя. Он полностью замнет дело, а ты в обмен на это должна сообщить ему некоторые детали, связанные со службой твоего мужа. Ты меня слушаешь?

Не открывая глаз — можно было подумать, что она спит, опустив голову на грудь, — сломленная душевными страданиями, женщина пробормотала:

— Я слушаю тебя, Флорин.

— По-моему, от тебя не требуют ничего из ряда вон выходящего… В случае твоего согласия господин Войняг не только забудет об этом деле, но и должным образом вознаградит тебя — положит на твой счет за границей определенную сумму. Ты могла бы поехать, скажем, в Париж или в Стамбул на экскурсию, а оттуда…

Петран замолчал и бросил на нее ободряющий взгляд: «Ну же, говори!» И поскольку Родика безмолвствовала, примирительным тоном заговорил гость:

— Я не требую, чтобы госпожа ответила мне немедленно… Даю вам на размышление сутки. Сейчас половина десятого. Завтра в это же время я должен получить ответ: да или нет? Мне известно, что господин Андроник в отъезде, вот я и хочу решить вопрос до его возвращения.

Последние слова вывели Родику из оцепенения. Она снова спросила себя: «Откуда он знает, что Андроник в отъезде?» И сама же ответила: «А почему бы ему не знать этого? Если он в курсе моих амурных дел, почему бы ему не знать и об Андро?» Через приоткрытые веки она разглядела мрачное лицо своего любовника. Его карьера, о которой она мало что знала, без сомнения, оказалась под угрозой.

— Если через двадцать четыре часа я не получу положительного ответа, фотографии, магнитофонная пленка и копия фильма будут «подарены» министерству внутренних дел. К этому «дару», господин Флорин, мы присовокупим информацию, касающуюся текущего счета, открытого на ваше имя в банке в Берне. Нам известно, что на этот счет вы перечислили суммы, полученные за услуги от фирм, с которыми заключали сделки.

«Значит, Флорин не лгал, — подумала Родика, слушая представителя иностранной державы. — Этот тип действительно хочет убить двух зайцев сразу…»

— Что будет, если я соглашусь, — заговорил Флорин Петран, — да в принципе я уже согласился, а госпожа откажется сотрудничать с вами?

— Если госпожа откажется, — без промедления пояснил гость, — она тем самым возьмет на себя ответственность за последствия, вытекающие из процесса о шпионаже, в котором будет обвинена.

— О шпионаже?! — на этот раз более энергично прореагировала Родика Андроник. — Почему? Да, я признаю, что отступила от норм морали, но шпионажем никогда не занималась.

Впервые она прямо посмотрела на Войняга и увидела его ироническую улыбку, которая должна была означать: «Ну и наивны же вы, госпожа!»

— Госпожа, — сказал он, — я оставляю за собой право в нужный момент привести доказательства вашего участия в действиях, которые Уголовный кодекс Румынии рассматривает как наносящие ущерб государству. Все зависит от вас. Могу вас заверить, что вы в какой-то степени находитесь в лучшем положении, чем господин Флорин. Чтобы было ясно, я предлагаю вам сотрудничать с нами в течение шести месяцев… максимум шести месяцев. После этого вы будете свободны от всяких обязательств по отношению к нам и, если пожелаете, сможете найти убежище на Западе. Мы вам поможем.

— Что же вам от меня надо? — гневно посмотрела она на Войняга, будто собиралась броситься на него.

— Хорошо, я скажу… — спокойно согласился Войняг.

У Родики не хватило сил повесить пальто, и она небрежно отбросила его, потом скинула туфли и в отчаянии рухнула на тахту. Долго лежала неподвижно. Ей очень хотелось плакать навзрыд, но — странное дело! — у нее не было слез.

«Что теперь будет? — мучительно спрашивала она себя, размышляя о завтрашнем дне. — Что мне делать?» Надежда, что Флорин поведет себя как мужчина и сумеет защитить ее, растаяла как дым. «Я пропала! — обреченно думала она. — В течение суток я еще располагаю свободой действий, после чего… После чего — что?»