Читаем Неизданный Федор Сологуб полностью

Вдоль реки заснувшей прохожу лугамиПо траве росистой голыми ногами,И гляжу на звездный недоступный строй,И мечта забавит легкою игрой.От лучей палящих ноги загорели,А во тьме посмотришь, кажется, что белы,Да и все иное, чем бывает днем, —Дальняя избушка кажется холмом,Мглистая дорога кажется рекою,А туман в лошине — снежной пеленою.Спать давно пора бы, а домой идти, —Словно позабыты к дому все пути.Точно чародейка шарф из мигов вяжет,А когда окончит, никогда не скажет,И следишь мельканье чародейных спиц,Вещее сверканье полевых зарниц,И не видишь молний, и не слышишь грома,Но душе зарница каждая знакома,И с паденьем каждой пасть в траву готов.Позабыться в беге неразгадных снов,Прикоснуться к тайне, к волшебству и к чуду,Посмотреть, каким же я в Эдеме буду.17 июля 189164Старик улыбчивый, ты медлишь на пороге,И смотришь на толпу играющих детей.Хоть ноги голые марает грязь дороги,Забавны милые беспечностью своей.Но думы у меня безрадостны и строги,Когда гляжу на них, они в душе моей,Как зарево больших и медленных огней.Обнявших светлые, надменные чертоги.Давно определен, бессмысленно суров,Начертан наш удел, о дети бедняков!И пусть в иной душе, из милых глаз мерцая,Зародыш гения дает свои ростки,Бессмысленная жизнь, и косная, и злая,Покровом тягостным сомнет его цветки.4 августа 189165Влечется злая жизнь! Ни счастья, ни свободы!Ленивей тяжких змей ползут немые дни,Летят, как ураган, стремительные годы,И гаснет радость грез, как бледные огни.Заставлены пути, заграждены исходы.Не трать остатка сил, неправды не кляни.Пускай твою ладью неведомые водыНесут лесным ручьем в таинственной тени.Лежи на дне ладьи, следи ветвей мельканье,И слушай сонных струй ленивое роптанье,И жди, спокойно жди. Бездействие не стыд.Когда для битвы нет оружия и силы.Усталого раба ничто не устрашит, —Ни холод жизни злой, ни холод злой могилы.7 августа 189166За мрак изображенийМеня ты не брани, —Такой мой скорбный гений,Такие наши дни!Суровых песнопенийМоих ты не кляни, —То в мглистости томленийГоряшие огни!Гореть как можно жарче.Светить как можно ярче,Страданий не тая,За черною гороюВстать красною зарею, —Вот заповедь моя.29 сентября 189167Жди удивительного чудаИль предсказания оттуда,Где у людей едва-едваРаботать стала голова.1889–1892Вытегра68
Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии