Неизлечимая болезнь

— Извини, мне нужно отработать отделение, а потом я тебе все расскажу. Никуда не уходи.

Гоша остался один. Его подозрительно сильно мутило. Он чувствовал скопление газов в кишечнике. Вдруг он увидел, как взбухает до немыслимых размеров живот и с треском расползается футболка. «Отравился!» — панически вскрикнул разум и чуть спокойнее добавил, — «хорошо, что страховку уже оформили». Так же внезапно и резко живот сдулся. Гоша, придерживая его руками, выбежал из комнаты и со всех ног помчался в ближайшую поликлинику.

А приемные часы доктора Кишевари, уроженца Годонса подходили к концу. Он был уже стар, многоопытен и мудр. И опыт ему подсказывал, что самые интересные больные приходят, как раз в конце рабочего дня и растягивают его ещё минут на десять, пятнадцать. Так и оказалось — в дверь постучали, и в кабинет вошел взволнованный, бледный молодой человек.

— Присаживайтесь, птенчик, что стряслось?

— Доктор я, кажется, отравился.

— Так, так. И какие симптомы? — участливо поинтересовался Кишевари.

— Суставы ломит…

Доктор увидел как локтевые и коленные суставы посетителя выгнулись в непредусмотренную природой сторону и вернулись обратно.

— …живот пучит.

На глазах доктора живот молодого человека надулся, как дыхательная мембрана липидиуса и, тут же сдулся.

— …и голова раскалывается,…

На плечи посетителя упали две половинки черепа, серое и белое вещество равномерно распределилось, как сок в расколотой скорлупе каракусового ореха. Ничуть не смущаясь, парень взял себя за уши и составил половинки вместе. Они незаметно срослись.

— …вот.

Доктор побледнел и трясущимися руками взял телефон.

— Простите, а что вы ели последние два часа? — дрожащим голосом спросил он.

— Выпил кружку монделузского эля и съел кусочек сока какого-то дерева. Наири:, навари:

— Нагасари. — Обреченным голосом подсказал доктор.

— Да точно!

— Это покс. — Сказал Кишевари и глубоко вздохнул.

— Что со мной? — переспросил посетитель.

— Покс, это наркотик. На вкус должен быть, как персиковый, орановый и килимовый соки, если их смешать. Сокращенно покс. — Печально поведал доктор.

— Да, да. Точно такой вкус. — Подтвердил посетитель.

— Но, к сожалению, молодой человек, покс вызывает бета-полиморфозис. И у вас, похоже, тяжелая стадия.

— А как его надо лечить?

— Это неизлечимо. Извините, мне нужно позвонить. — С отсутствующим видом произнес доктор и добавил, хихикнув. — Позвонить бабуле.

— Триста семнадцать. — Сказал он в трубку спокойным голосом. И вдруг взорвался, заорав в телефон. — Срочно! Докладывает Кишевари! Ситуация шестнадцать, красный! Клиника номер три!

Затем молниеносно выдвинул ящик стола и выхватил маленький серебристый нейро-пистолет. Он направил оружие на парня, ставшего к этому моменту белее, чем молоко вагрианской длинношерстной коровы, и взвизгнул:

— Сидеть не двигаться!

— Что такое? — Севшим от испуга голосом прошептал молодой человек.

— Из-за тебя, сосунок, меня, может быть ещё не заразившегося, отправят в карантин! В изгнание! В другую галактику! На какую-то жалкую планетку! А вместе со мной ещё и всех тех с кем ты сегодня общался! И все из-за тебя!

— Но я не виноват. — Чуть не плача оправдывался парень.

— Ты! Ты! Ты! — верещал доктор, размахивая нейро-пистолетом.

Тут, сквозь открытую форточку, послышались звуки сирен, многочисленные хлопки дверей и усиленный громкоговорителем голос сказал:

— Клиника окружена, всем оставаться на своих местах.

А через пять секунд дверь в кабинет с треском распахнулась, чуть не сорвавшись с петель, и в комнату ввалились двое бойцов в защитных скафандрах с эмблемами, изображавшими оскаленную морду френейского пса. Наставив на молодого человека нейро-бластер, один из них скомандовал:

— Руки за голову!

Время для Гоши, а ведь это именно он пришел к доктору Кишевари, потекло медленнее, чем хорошая патока. Он видел сквозь прозрачное забрало шлема, как шевелятся губы полицейского, выкрикивая команды. Он почувствовал теплый ветерок на коже. Это сквозняк выветривал в форточку запах лекарств из кабинета. Гоша медленно закрыл глаза, и, подняв руки, сцепил их за головой, ужасно сожалея, что не может стать невидимым. Сумасшедшие крики заставили Гошу открыть глаза. И вернуться в обычный поток времени.

— Где он?! Где он?! — надрывался доктор.

Гоша почувствовал, что сделался легче воздуха, и сквозняк постепенно выдувает его в форточку.

— Он перекинулся! Закройте дверь! Быстро! Уйдет ведь, уйдет! — орал Кишевари, захлопывая форточку и паля по углам комнаты из нейро-пистолета.

Но было уже поздно. Гоша целиком переместился на улицу и висел над полицейскими машинами на высоте третьего этажа. Подумав, что он полностью и безвозвратно сошел с ума, Гоша решил обратно не возвращаться и представил себя золотым Фениксом.

Доктор и полицейские смотрели во все глаза, как за окном материализовалась прекраснейшая птица с желтым блестящим оперением, плавно взмахнула крыльями, поднялась над домами и полетела вдоль улицы.

— Все. — Обреченно вздохнул доктор. — Объявляйте тревогу по коду два.

— А может, не надо всегалактическую? — Спросил полицейский. — Мы-то вроде в скафандрах.