Неизменный (ЛП)

— Он может, запросто. — Осознав, что для того, чтобы Гас разозлился, он должен знать, что мы занимались сексом на его столе, я отчаянно покраснела. — О, Боже, — простонала я. — Давай не будем сообщать ему все грязные подробности. Может быть, ты сможешь просто сказать ему, что у него проблема со столом. Что-то вроде разлива химикатов или типа того.

Его грудь затряслась от смеха, побуждая меня крепче к нему прижаться. Я наслаждалась моментом, каждой секундой его прикосновения ко мне. Мне всегда нравилось это чувство. Его грубое тепло. Ощущение его твердых мышц под мягкой кожей. Его грудь, прижатая к моей, биение его сердца в один такт с моим.

— Не знаю, поверит ли Гас, что его стол испортил разлитый химикат.

— Он должен, — практически прокричала я. — Все зависит от вещества. Они могут быть очень опасными.

Он снова засмеялся, и у нас было ещё несколько минут полного покоя, пока мы были сплетены вместе. Но что-то в нем сдвинулось, затихло. И внезапно я испугалась того, что будет дальше.

Он отстранился, и меня поразил серьезный взгляд его глаз, особенно с учетом того, что я в основном чувствовала себя бессильной, как лапша, не имела сил, чтобы встать, не заснуть на месте или даже сидеть здесь в одиночестве без его поддержки. Он забрал у меня все это самым лучшим образом.

Видимо, я поступила с ним противоположным образом и наполнила его энергией. Интенсивность внутри него вибрировала практически всем его телом.

Его голос был низким, грубым и искренним.

— Я не ожидаю, что мы просто продолжим с того места, где остановились, Шестёрка. Но теперь мы вместе, да? Ты наконец признала, что между нами все по-настоящему, что мы принадлежим друг другу… что мы все еще любим друг друга.

— Т-ты хочешь быть вместе?

Его лицо потемнело.

— В моей голове мы никогда не расставались. Раз уж у тебя не хватило смелости расстаться со мной.

— Ты собираешься спорить? — я едва не рассмеялась. Это было абсурдно.

— Я пытаюсь понять твои мысли, — возразил он. — Я не хочу гадать, о чем ты думаешь. Я хочу услышать слова.

Я думала о Джульетте. Я думала обо всем, что хранила от него в секрете. Я думала о том, почему я ушла в первую очередь.

Имело ли это значение сейчас?

Джульетта была моей дочерью. Я не могла отрицать боевой инстинкт внутри меня, который побуждал меня защищать её, поэтому я хотела ввести Сойера в её жизнь мягко и осторожно, прежде всего помня о ее интересах. Но в то же время Сэйер был её отцом. Разве он не имел права узнать её? Быть в её жизни и увидеть, насколько она особенная?

— Есть вещи, о которых нам нужно поговорить, — сказала я ему. В сумочке на другом конце комнаты зазвонил телефон. Я пыталась не обращать на него внимания. — Есть вещи, которые я тебе не сказала.

Он посмотрел на меня.

— Кэролайн, ты мне ничего не сказала.

— Об этом я и говорю. — Мой телефон снова начал гудеть. — Я уехала по определённой причине. Очень важной причине.

Телефон перестал гудеть. Потом снова зазвонил.

Он приподнял бровь.

— Тебе нужно ответить?

Телефон перестал вибрировать. Только для того, чтобы через секунду начать все сначала.

— Видимо, да, — сказала я ему. — Я отвечу. Это займет всего секунду. Надо одеться.

Он отступил, давая мне возможность соскользнуть со стола. Я осознала, что была голой, и мы не использовали защиту, и секс был беспорядочным. Прихватив несколько салфеток поблизости, я использовала их как можно осторожнее, пока Сойер одевался позади меня.

В течение нескольких минут, которые потребовались мне, чтобы одеться, я чувствовала себя несправедливо разоблаченной. Воздух стал густым от напряжения и странным от невысказанных слов. Вот на что был похож на секс на одну ночь? Всегда ли было так неловко?

Нет, он сказал, что хочет снова быть вместе. Он сказал, что до сих пор считает нас парой.

И вот в чем заключалась моя проблема. Мы не были парой.

Я сделала глубокий вдох и застегнула джинсы. Мой телефон продолжал вибрировать, поэтому я, наконец, полезла за ним в сумочку, пытаясь найти его.

Четыре раза звонили из детского сада, Франческа звонила семь. В моем кармане зажужжало, и я едва не закричала, пока не поняла, что это мой телефон с записывающим устройством. Вытащив его, я даже не проверила, кто звонит. Этот номер был только у одного человека.

— Что случилось?

— Где ты была? — прокричала Франческа в трубку. — Что-то случилось? Ты в порядке?

— Я в порядке.

Это был не тот ответ, которого она хотела.

— Тогда почему, черт возьми, ты так долго не отвечала?

— Боже, Франческа, я…

— Кто-то похитил её, Каро! Прежде чем я смогла за ней приехать, кто-то её забрал! Когда я подъехала, учителя вызвали копов, но её уже не было. Я не знаю, куда она делась. Копы будут здесь в любую секунду, и я не знаю, что им говорить…

Моя кровь заледенела от страха, мои конечности стали ломкими и тонкими, как бумага.

— Помедленней, Фрэнки. Расскажи мне все, — прошептала я спокойнее, чем когда-либо. Это был фасад, инструмент для получения нужной мне информации. Я не была спокойна. Я даже не была близка к спокойствию.