Неизменный (ЛП)

На мои глаза вновь навернулись слёзы, но когда его рот соединился с моим, я напрочь забыла о них, как и о печали, горе и годах разлуки. Все дело было в этом моменте, в этом прикосновении, в этом мужчине, который держал меня руками, а его губы касались меня, и в том, что он делал со мной.

Одной рукой ему удалось наконец расстегнуть пряжку. Следом исчезли мои джинсы, они были сорваны с ног и вывернуты наизнанку. А потом и его, так что нас наконец раздело только нижнее белье.

Я и раньше видела его голым, но не так. Не тогда, когда его мускулы были напряжены и дрожали из-за того, что ему пришлось наклоняться надо мной. Не тогда, когда его связанная узлами сила была развёрнута для меня. Не тогда, когда его грубые руки ласкали мои бедра и грудь и раздвигали мои ноги, чтобы он мог исследовать меня.

Тем не менее, глядя на него, я начала сильно стесняться того, как выгляжу. По прошествии этого времени он стал выглядеть лучше, чего не скажешь обо мне. У него были большие и сильные руки. У меня были растяжки на животе и более широкие бедра, нежели в юности. Он превратил свое тело в мускулы. Моё сошло с ума от слишком большого количества пиццы каждую пятницу перед сном и мороженого с Джульеттой, и мне не хватало времени на упражнения. И все же рядом с ним я не ненавидела свое округлившееся тело или зрелые черты лица. Рядом с ним они ощущались правильными, как будто были созданы, чтобы быть такими, дополняя друг друга так, как я никогда не ожидала.

Никто из нас не был прежним, но мне это нравилось. Мы не были такими, как раньше. Мы изменились, выросли, страдали и получали раны, столкнулись с этим миром и всеми его невзгодами. Так что это было нормально, что мы не были теми же наивными детьми. Было нормально, что мы не целовались, как те люди, которыми мы были раньше. Мы больше не были ими.

Мы были новой версией, мы целовались в новой версии нашей страсти.

И, честно говоря, я предпочла эту версию.

Его пальцы кружили, уговаривали и вызывали восхитительную боль до глубины души. Она распространялась по мне, как рябь на воде, заставляя мои конечности покалывать, а внутренности напрягаться. Прошло так много времени с тех пор, как к моему телу прикасался кто-то другой.

Я словно спала последние пять лет, и Сойер решил разбудить меня.

Он наклонился надо мной, стряхивая все со стола позади меня, и склонил мое тело, чтобы его пальцы могли проникнуть глубже. Я ахнула от этого ощущения, от ощущения удовлетворения, что он нашел самую чувствительную часть меня.

— Черт возьми, как я скучал по этому, — пробормотал он мне в висок. Он прошёлся поцелуями по моей щеке, по краю глаза, по линии подбородка, по горлу. Его губы ласкали верхнюю часть моей груди, а свободной рукой он сдвинул мой бюстгальтер в сторону, чтобы он мог сомкнуть рот вокруг моего соска и пососать.

Я выдохнула от удовольствия, побуждая его сосать сильнее и дольше. Его язык вертелся и вертелся, а затем его зубы скребли, что сводило меня с ума.

Извиваясь, я пыталась сесть ровнее, пыталась найти положение, в котором у меня был бы больший контроль, но с умелым давлением пальцев, всё ещё движущихся внутри меня, он уговорил меня откинуться назад, доминируя над моим телом, моими чувствами и моими желаниями.

— Отпусти, Каро, — приказал он своим низким, рычащим голосом. — Сдайся.

Я откинулась на руки, раздвинула ноги пошире и наклонила бедра к нему. Его пальцы медленно двигались внутрь и наружу, с каждым разом входя все глубже, с каждым разом приближая меня все ближе и ближе. Затем его большой палец прижался к этому чувствительному бутону там, где он был мне необходим больше всего, тогда, когда он был мне нужен больше всего, и он еще раз пососал мой сосок, давая мне почувствовать его зубы, язык и весь зловещий жар его рта.

И мне ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться его команде и сдаться. За моими глазами вспыхнул свет, и всё моё тело выгнулось и напряглось, превратившись в нечто совершенно иное. Он не переставал шевелить пальцами или сводить меня с ума тем, что делал с моей грудью. Я была в его полной власти, полностью и окончательно его.

Когда я пришла в себя, мои конечности были теплыми, безвольными от удовлетворения, но его пальцы всё ещё двигались, не давая моему желанию уснуть. Я протянула руку вперед, обхватила его рукой, поглаживая твердую длину, по которой слишком долго скучала. Он вздрогнул от моего прикосновения, дрожь, прошедшая сквозь всё его тело, показала его собственную потребность.

— Лучше не делай этого, — пробормотал он со злой ухмылкой. — Прошло много времени.

Я прикусила нижнюю губу, гадая, как долго. Он стянул с меня нижнее белье и шагнул между моих бедер.

— Ты чиста? — спросил он, его голос был лишь немного более связным, чем раньше.

— После тебя у меня никого не было, — заверила я его.

Его глаза потемнели, и его руки приземлились на внутренней стороне моих бедер, раздвигая мои ноги шире.

— Никого. Вообще?

Я покачала головой.