Неизведанные земли

Цин напрягла волю, взяла леденец в правую руку и попыталась проделать дыру в пространстве, чтобы положить его на стойку. Это оказалось нелегко, не то что просто открыть портал. Для этого требовались другие намерения. Проделать дыру в пространстве, чтобы взять из мира живых вещь, было все равно что открыть дверь. Чтобы положить в мир живых вещь, оказалось, нужно не только открыть дверь, но и взломать замок. В конце концов Цин смогла это сделать, но портал открывался медленно — мир живых сопротивлялся.

— Не получится, сэр, — сказала Цин. — Мне кажется, в мире живых так много всего, что ему больше ничего не нужно.

— Попробуй еще.

Цин сжала зубы и собрала в кулак всю свою волю. Она пыталась пропихнуть леденец сквозь неохотно открывавшуюся дыру и чувствовала: идет борьба между волей мира и ее волей. Вопрос был в том, чья воля сильней и сможет ли мир противостоять желанию Цин поместить в него леденец.

К удивлению девочки, победила она: мир неохотно сдался и принял леденец назад. Когда Цин закончила, ребята увидели, как лежащий на стойке леденец стал бледнеть и терять четкие очертания, превратившись в часть мира живых. Цин убрала руку и поежилась.

— У тебя получилось! — воскликнул Ник.

— Да, — ответила Цин, одновременно довольная тем, что открыла в себе новый талант, и напуганная, так как не знала, чего от него ожидать. — Мне казалось, я делаю что-то плохое…

— Это верно только в том случае, если ты используешь свой дар во имя зла, — заверил ее Ник.

— Но миру это не нравится, сэр.

— А ему нравилось, что ты берешь вещи, когда ты только начала этим заниматься?

Цин мысленно вернулась в то время, когда только попала в Страну. Да, брать вещи было поначалу так же нелегко. Мир не хотел отдавать их, сопротивлялся, словно капризный ребенок.

— Нет, — призналась она. — Сначала было трудно.

— Но потом мир привык, не так ли?

— Ну, наверное…

— Если он привык к тому, что ты берешь вещи, привыкнет и к тому, что ты их отдаешь.

Ребята одновременно взглянули на початый леденец, лежавший на стойке и ставший частью мира живых. Его заметил один из продавцов. Он посмотрел на измусоленную конфету с омерзением, аккуратно приподнял ее и выбросил в мусорную корзину.

— Ты должна попрактиковаться, — приказал Ник. — Возвращай вещи в мир живых при любой подходящей возможности. Ты должна научиться делать это так же быстро и незаметно, как берешь их.

Цин задала вопрос, которого Ник ожидал:

— А зачем?

— Тебе обязательно знать сейчас, зачем это? — спросил ее Ник. — Тебе недостаточно того, что ты заполнила еще один пробел в знаниях о самой себе?

Цин знала и уважала одну из черт характера своего начальника — он был не только генералом, но и хорошим стратегом… Все, что он делал, было частью одного грандиозного замысла.

Глава двадцать третья Перекресток

Дорис Метцлер прожила долгую и интересную жизнь. В возрасте восьмидесяти трех лет она понимала, что времени у нее осталось немного, но считала, что все эти годы были прожиты не зря.

Всю жизнь Дорис носила часы на левой руке, а когда нужно было узнать, сколько времени, первым делом смотрела на правую. Посмотрев, она обычно потирала правую руку левой и говорила себе, что дело в нервах, что такая уж у нее привычка и тому подобное. Но настоящая причина лежала за гранью ее понимания. Иногда она была близка к разгадке, например, во время пробуждения или в тот момент, когда погружалась в сон. В такие моменты душа человека подходит ближе всего к границам Страны. Конечно, Дорис никогда не пересекала эти границы, но в такие моменты она чувствовала: есть что-то за пределами человеческого понимания.

Все началось во время выпускного бала по окончании школы. В тот день произошло важное событие, но не то, которого все ожидали. Дорис встречалась с молодым человеком по имени Билли, в которого была влюблена еще со средней школы. Она мечтала выйти за него замуж, а в те времена такие браки были скорее правилом, а не исключением, как сейчас.

Билли только что научился водить автомобиль и с большим удовольствием предавался этому занятию. Он был чрезвычайно горд тем, что сумел доставить Дорис на бал, не совершая заметных ошибок в управлении, хотя ему пришлось вести старый полуразвалившийся отцовский «Де Сото».

Билли подарил Дорис очаровательный букетик желтых роз, который следовало носить на руке, для чего к нему был прикреплен специальный ремешок. Букетик великолепно сочетался с платьем, в котором Дорис собиралась пойти на бал. Оно было сшито из лимонного шифона. Дорис надела на правую руку букетик на ремешке и весь вечер подносила его к лицу, чтобы насладиться великолепным запахом. Дорис уже тогда поняла, что всю оставшуюся жизнь, услышав аромат роз, будет думать о том вечере. И о Билли.