Неизведанный Рим. Легенды и секретные места Вечного города

В криминальной хронике 1605 года прогремел случай нападения Караваджо на претендента в мужья Лены. Нотариус Марино Паскуалони сватался к куртизанке, но, получив отказ от ее матери, принялся бранить обеих и «того мерзкого мазилу, к которому мать сама отвела дочь для ублажения». Реакция не заставила себя ждать. Караваджо, известный вспыльчивым нравом, примчался защищать честь дамы сердца и ранил обидчика мечом.

После происшествия художник бежал из Рима и отсиживался в Генуе три недели. Ему были запрещены встречи с Магдаленой, но не похоже, чтобы бунтарь подчинился.

Среди множества женщин, святых и не очень, прославивших базилику Св. Августина, есть и один мужчина. На третьем пилястре (столбе) по левую сторону прячется фреска Рафаэля Санти, на которой изображен пророк Исайя.

Роспись была закончена в 1512 году, почти одновременно с завершением свода Сикстинской капеллы в Ватикане, который расписывал Микеланджело Буонарроти. Даже не будучи экспертом в живописи, нетрудно заметить, с кого Рафаэль списал крепкое телосложение пророка и яркие цвета его одежд.

Исайя должен был стать «пробой пера» для проекта масштабной росписи на всех пилястрах церкви. Рафаэль в тот момент был на пике популярности (и дороговизны) после росписи папских покоев в Ватикане.

Цена в 50 скуди, заявленная живописцем, не устроила заказчика, люксембуржца Йохана Горитца. Легенда утверждает, что тот решил проконсультироваться в вопросе стоимости с Микеланджело, зная о взаимной антипатии гениев.

Но тосканец, похоже, заметил, что Рафаэль скопировал его стиль в изображении Исайи. Вместо того, чтобы разозлиться, он воспринял это как похвалу и знак уважения.

Буонарроти ответил Горитцу: «Одно только колено пророка заслуживает такой цены».

Судя по всему, ответ не убедил заказчика, и Исайя остался в одиночестве в компании прекрасных дам – святых и падших.

Глава 3. Район двух П: Понте-Парионе. От Навоны до Тибра

27. Дом «честной куртизанки» Фьямметты

Площадь, посвященная проститутке, – сам по себе необычный случай. Но площадь, посвященная проститутке в городе папы римского и столице Святого престола – нонсенс. А если представить, что находилась она прямо на пути тысяч верующих, которые устремлялись в Ватикан…

Звучит парадоксально, но в Риме есть и такое. Как мы уже смогли убедиться, в сердце католического мира духовное и греховное веками жили бок о бок, никого не шокируя. Небольшое пространство площади, плотно заставленное машинами, и миниатюрный особняк с башней напоминают об удивительной истории Фьямметты Микаэлис. Она не была простой представительницей древней профессии, а относилась к элите «честных куртизанок» на рубеже XV и XVI веков. Если вы помните из прошлой главы, это те женщины, которые гордились не только красотой, но и образованием, манерами, а также часто сохраняли моногамию в отношениях с одним покровителем (обычно из церковной верхушки). Их «ремесло» практиковалось не на грязных улицах под покровом ночи, в бедности и унижении, а во дворцах представителей власти, в достатке и роскоши. Уважение к ним соответствовало статусу их поклонников.

О биографии Фьямметты известно не так много, но и этого достаточно, чтобы представить себе головокружительную «карьеру». Родилась она в 1465 году во Флоренции в семье Микеле и Санты Кассини. После смерти отца семья лишилась финансовой опоры, и мать с 13-летней дочерью переехали в Рим.

В «профессию» девочку привела мать, вынужденная сама зарабатывать на жизнь аналогичным образом. Из документов известно, что в 1479 году римский кардинал Джакомо Амманнати Пикколомини сделал Фьямметту единственной наследницей богатого состояния. Если не вдаваться в подробности, за какие заслуги на нее рухнула такая удача – 56-летний кардинал приказал долго жить вскоре после того, как поставил подпись под документом, – то еще не достигнув 15 лет, девушка не просто укрепила свое финансовое положение, а обеспечила себе безбедную жизнь и пенсию на старость. Церковь спокойно закрывала глаза на «аморальное» поведение своих высокопоставленных служителей (а покойный Амманнати был епископом и секретарем трех понтификов), но когда дело касалось денежных вопросов, толерантность моментально сдувалась. По закону имущество покойного прелата должно было достаться Святому престолу.

Разразился скандал.