Неизвестная блокада

«Часто в роты поступали уже работавшие агенты, недовольные некоторыми сторонами их деятельности и предпочитавшие боевую работу агентурной. Большинство добровольцев было из лагерей военнопленных, в которые для вербовки посылались особо хорошие резиденты и агенты. Обычно желающих поступить в такие роты в лагерях военнопленных было больше, чем вакансий. Очень небольшое число добровольцев принималось из местного населения — среди жителей было мало боеспособных солдат»⁶⁸.

При приеме в боевые роты все поступавшие тщательно проверялись. Во-первых, все они были обязаны написать свои полные биографии и при этом на протяжении 1—2 месяцев делали это неоднократно. Это позволяло довольно часто открывать в них ложные сведения, так как авторы биографий не имели копий и иногда забывали, что писали раньше. Во-вторых, документы этих лиц особенно тщательно проверялись. В-третьих, опрашивались все лица, знавшие этих людей. Наконец, в первые месяцы пребывания их в боевой роте за ними велось тайное наблюдение, и внешнее и внутреннее, путем помещения в их среду агентов абвера.

Девяносто процентов личного состава рот первого набора составляли лица, уже служившие в Красной Армии и добровольно сдавшиеся в плен немцам или же перешедшие к ним через линию фронта. Особое внимание обращалось на причины, побудившие их сдаться в плен, и на мотивы, по которым они поступали в роту. После проверки и зачисления в роту все солдаты и офицеры приносили присягу. Они «обещали честно бороться с коммунизмом и признавали Гитлера своим военным начальником, но отнюдь не своим вождем. После присяги бойцы получали «военную книжку», очень похожую на обычную «зольдатенбух» немецкой армии. Начиная с 1942 г. в этой книжке записи велись на двух языках — на русском и на немецком. Русские офицеры абвера с 1942 г. были зачислены в 1001-й гренадерский полк, в котором числились независимо от того, где они проходили службу.

Боевые роты находились под общим командованием немецкого офицера или зондерфюрера, но в боевых условиях или же при выполнении какой-либо другой боевой операции ротой командовал русский офицер в звании лейтенанта или старшего лейтенанта, отобранный также из числа военнопленных. Рядовой состав рот был очень пестрым. Средний возраст рядового состава был от 20 до 35 лет. При этом, чем старше был человек, тем он был надежней и тем больше ненавидел советскую власть. В отчете шарфюрера СС Целлера за первую половину января 1942 г. указывалось, что «различные свидетельства мужчин, как молодых, так и старшего возраста, указывают на то, что если бы немцы пригласили их принять участие в борьбе против большевизма и еврейства, очень многие бы откликнулись на это предложение. Главным образом речь идет о группе лиц, ранее репрессированных большевизмом. Они сегодня в большинстве своем добровольно работают в качестве гражданской полиции или служащих гражданского управления»⁶⁹.

Д.Каров отметил, что «с самого начала войны и особенно с занятием огромных пространств СССР абвер, а за ним и другие органы немецкой разведки и контрразведки увидели, что без русской местной агентуры им обойтись нельзя». Естественно, что прежде всего они обратились к лагерям военнопленных, представлявших собой миллионные резервуары людского материала. Во вторую очередь абвер использовал местное население.