Неизвестная реальность

— Мы трясемся, потому что первый раз стали на горные лыжи, а вы нам объясняете, что надо просто катиться и не думать при этом, как втыкать палки. Надо войти в поток, это большое удовольствие. Тот, кто находит свое удовольствие в этом, выучивается всему, почти не напрягаясь. Вечереет, и от этого немного страшно. И в то же время понятно, что сейчас зажгутся огни, в их свете все как-то очень красиво изменится. Захватывает дух. Холодно. Мы чувствуем себя детьми, потому что с вами ничего не страшно.

— То, что сейчас рассказывает Лена, происходит в одной из наших параллельных реальностей. По крайней мере мы все там участвуем.

— И мы там все другие, одеты в смешные дутые костюмы, все разноцветные.

— Гора, наверное, высокая?

— Нет, не очень.

— Смотрите. Сейчас у вас может возникнуть желание прийти к соглашению по поводу высоты горы. Но повторяю, это реальность, которую создает каждый. На данную тему может быть создано множество реальностей. Сейчас Лена проживает ту реальность за всех присутствующих здесь одновременно. Свойство тех реальностей — возможность переживать все одновременно. Есть основное чувство и множество его граней. Каждая присутствующая там персональная личность переживает одну из них. Как кристалл. Но исходным является некое общее переживание: что-то необычное, неожиданное, пугающее и в то же время тонизирующее, и привлекающее. Это чувство облекается в очень разные формы — горные лыжи, прыжки с самолета, скольжение по гребню морской волны на серфе… Мы берем физические представления, которые нам известны. На самом деле там может быть все что угодно. Допустим, я обучаю вас, как «множиться»: вы одновременно из самого себя производите двадцать самих себя, но совершенно разных, и это все вы.

Поверь в то, что ты птица, и… полетели

— Что я делаю? Все время предлагаю вам разные реальности. Я просто приглашаю вас войти туда как сотворцов. Войдя в них, вы можете начать менять реальности. Там нет того, что возникает у нас здесь: кто-то что-то предлагает и потом начинает всем навязывать. Нет ничего фиксированного. С этим очень сложно согласиться обусловленному уму, который стремится все фиксировать и настаивает на постоянстве и неизменности. То, что я сейчас предлагаю, — полный полет фантазии и творчества. За ним стоит определенное чувство — переживание экстаза от мгновенных трансформаций. Может быть, я хочу испытать состояние экстаза от вхождения в критические ситуации. Все что угодно. Кстати, во сне мы постоянно находимся в разных реальностях. Но, просыпаясь, забываем.

— Сны очень реальны. Иногда реальность сна чувствуешь сильнее, чем ту реальность, которая проявлена здесь. Но ведь и эту реальность мы можем проживать таким образом, что каждый шаг начнет приносить какие-то новые ощущения и т. д. И мы на этом учимся. Но как можно чувствовать и брать из нее нужный опыт, я не очень хорошо понимаю.

— Именно поэтому я вам сейчас это и предложил. Ваш ум предпочитает обсуждать что-то известное, вынося свои собственные ограничения и сводя все то, о чем я говорил, к фикции. Вот я говорю, и вдруг вы спрашиваете: "Ну расскажи, как ты летаешь". Мне приходится объяснять то, что практически объяснить невозможно. Я отвечаю: "Чего объяснять. Давай, лучше полетим вместе". Ваша реакция: "Как так? Как я могу полететь, если у меня даже крыльев нет?" — "Меняй форму и полетим. Потому что, если ты будешь продолжать сидеть на привычном месте, приняв форму человека, то, конечно, никуда не полетишь. Стань птицей и полетели". Но этот разговор у нас может растянуться на веки вечные. Сделать надо только одно: поверить в то, что ты птица, и полететь. А дальше мы уже будем обсуждать полет. Итак, я предлагаю вам сейчас, опять же отталкиваясь от того, в каком образе вы меня видите, расковать фантазию и обратить внимание на то, о чем вы боитесь говорить. На свои ограничители.