Неизвестная война. Правда о Первой мировой. Часть 1

Именно шотландцы стали авторами такого продуманного плана отделения от Великобритании, по сути – бюрократического шедевра, перед которым бессильно даже международное право. Он получил традиционное в англоязычных странах название «Белая книга» (White paper). Шотландский документ занимает почти тысячу страниц и знакомит мировое сообщество со своими ресурсами, планами и программами вплоть до мельчайших деталей. Дабы вопросов о возможности и необходимости самоопределения Шотландии у мирового сообщества больше не осталось. В первой главе говорится: «Независимость означает, что в будущем Шотландия окажется в наших собственных руках. Решения, в настоящее время принимаемые за Шотландию в Вестминстере, теперь будут приниматься народом Шотландии./…/В случае обретения независимости центральными являются принципы демократии, процветания и справедливости…». Ключевыми пунктами этого документа стали контроль над собственными ресурсами, самостоятельные экономические решения, благополучная социальная база. Поскольку главной опасностью любого самоопределения является кризис и последующая за ним миграция населения в соседние страны, область, заявившая об отделении, в первую очередь должна убедить мир в том, что она достаточно обеспечена и не нуждается в посторонней помощи. Шотландия выходит на референдум 18 сентября 2014 года, и у нее в этом отношении самые большие шансы.

Еще раньше о референдуме объявила Венеция, считающая, что для нее государственный симбиоз с Римом убыточен, поскольку вливания в казну превышают дотации.

Но ни Венеция, ни Шотландия не знают жестокого пути унижения, который прошел Южный Тироль в XX веке, утраченных надежд и сломанных судеб.

* * *

Южный Тироль стал жертвой дипломатической несправедливости сто лет назад. Можно ли считать круглую дату достаточным основанием для отделения?

В 1946 году канцлер Австрийской республики Леопольд Фигл считал, что Южный Тироль может еще подождать – лет двадцать: «Двадцать лет – ничто в жизни нации, французы же вернули себе Эльзас-Лотарингию через пятьдесят лет. А в промежуточное время федеральное правительство граждан Южного Тироля может знать, что они до сих пор считаются австрийцами». С тех пор, как он это сказал, прошло пятьдесят восемь лет.

Южно-тирольский немецкоязычный этнос, имевший древнюю историю, свою культуру и аграрные традиции, искусственно отторгли от Австрийской империи в 1919 году и отдали Италии, не спрашивая желания самих жителей. Решение Сен-Жерменской конференции тогда представлялось ошибкой даже самим дипломатам. Представителям стран Антанты не хотелось отдавать воинственной Италии эти территории, но руки у них были связаны 16-ю пунктами Лондонского договора: Италия еще до войны потребовала эти территории в обмен за выход из Тройственного Союза и присоединение к Антанте. Об этом чувстве вины дипломатов, решивших судьбу Тироля, писал представитель британской делегации Гарольд Николсон: «Для итальянцев было неудобно, что их требования распространялись на те части бывшей вражеской территории, население которых вызывало теплые чувства в сердцах представителей присоединившихся и союзных государств. Тирольцы нравились всем. Г-н Ллойд Джордж, как сообщали, испытывал своего рода благоговение перед памятью Андреаса Хофера».

Всего через пару лет в Италии пришел к власти фашистский режим Муссолини. Название «Южный Тироль» было запрещено, как и немецкий язык. За попытку учить детей немецкому языку арестовывали и ссылали. Немецкая культура переместилась в катакомбные школы. Теперь эта земля стала провинцией Альто Адидже, а ее жители обязаны были говорить по-итальянски, регистрироваться под итальянскими именами и даже перебивать таблички на кладбище на итальянский язык. Регион стали искусственно заселять итальянскими безработными из других областей страны, чтобы уничтожить немецкий этнос. Тирольцы ощутили на себе и такое малознакомое в то время понятие, как «рейдерство»: ухоженные фермерские хозяйства привлекали итальянских люмпенов, и они с помощью шантажа и угроз выживали крестьян с их участков и даже похищали фермеров при попустительстве итальянских карабинеров, ставших представителями власти в регионе.

Пройдя этот жестокий путь в 1920–1930 годы, тирольцы надеялись хотя бы в конце Второй мировой войны, после падения режима Муссолини, получить свободу. Пусть даже ценой превращения в оккупационную зону союзных войск. Ставший журналистом узник концлагеря Фридл Фолгер вспоминал: «… В конце 1945 года нас осадили оккупационные войска союзников. Любая другая область в Европе была бы рада избавиться от оккупации. Только мы, южные тирольцы, были рады их присутствию. Как бы мы были счастливы стать британской колонией! Но они так быстро ушли. Что принесет 1946 год?»