Неизвестное сельское хозяйство, или Зачем нужна корова?

Распределение разных видов частного агрорекреационного землепользования по зонам удаленности также отличается (см. табл. 5.6.2). Дачи и «индивидуальное жилищное строительство» больше всего тяготеют к Москве (в двух первых зонах сосредоточено соответственно 85 и 70 % от общего их числа). Три четверти садов находятся во второй и третьей зонах. А фермеров больше всего на окраинах.

Если распределение частных владений бедного и среднего слоев населения довольно стабильно, то предпочтения богатых меняются.

В 1990-х на первом месте по востребованности с большим отрывом находилось Рублево-Успенское направление. Сейчас оно наиболее востребовано: 34 % заявок на покупку и строительство коттеджей только вблизи столицы (Дачи 2004). Но уже в 15 км от Москвы на первое место выходит Новорижское шоссе (42 %). Доля Рублево-Успенского направления снижается до 18 %, немногим опережая Калужское направление (17 %). При удалении свыше 30 км также лидирует Новорижское шоссе, но становятся все популярнее Киевское и Минское направления. Стоимость одной сотки земли в 2003 году оставалась самой высокой все же на Рублево-Успенском направлении (табл. 5.6.3), поднимаясь в живописных лесных местах до 40 тыс. долларов (Ступин 2003).

Самое главное, что востребованность земли горожанами и ее дороговизна вступают в противоречие с развитием сельского хозяйства области. А ведь Московская область, в отличие от многих развитых стран, где сельское хозяйство давно ушло из пригородов, сохранила свое ведущее положение в агрокомплексе России, занимая по объему валовой продукции 3-е место после Краснодарского края и Татарстана. Во многом это связано с общим кризисом агропроизводства в России, начавшимся еще задолго до 1990 годов, при котором наиболее стабильные предприятия сохранялись в основном в южных и пригородных районах (Нефедова 20036:130–141). Из 100 самых крупных и эффективных сельскохозяйственных предприятий России треть расположена в Московской, Ленинградской областях и в Краснодарском крае. Урожайность основных культур и надои молока в Московской области в 2–3 раза выше, чем в окружающих регионах, хотя природные условия гораздо лучше, например, в Калужской и Рязанской областях. Рентабельность агропредприятий Подмосковья также всегда была выше, чем в смежных областях. Для Подмосковья в наибольшей степени характерно выстраивание вертикальных цепочек агропромышленных структур, и часть предприятий уже куплена пищевыми гигантами или работает с ними в тесной кооперации. Именно подмосковные предприятия служат наиболее стабильными поставщиками продукции на московский рынок и перерабатывающие предприятия Москвы и области, включая и предприятия с иностранными инвестициями (Danone, Campina, Ehrmann и др.), снабжающие всю страну. При этом более двух третей животноводческого производства расположено в первой, второй и третьей зонах соседства со столицей, где наиболее заметно расширение землепользования горожан. С их точки зрения, столь крупные агропредприятия и животноводческие комплексы вблизи столицы не нужны. Но уничтожать рентабельные предприятия, кормящие города, – слишком рискованная стратегия. Эта проблема довольно серьезна, так как производства такого типа не только в глубинке, но и в полупериферийной зоне функционировать не смогут (см. подробнее: Иоффе, Нефедова 2001: Нефедова 20036:290–301).

В отличие от многих других регионов России, в которых огромные площади заброшенных земель убыточных предприятий никем не востребованы, в пригородах агропредприятиям земли не хватает. Многие руководители крупных и рентабельных предприятий в разных районах Московской области во время проводимых нами интервью жаловались на недостаток земель и готовность расширять площади пашни. Если какое-то производство дышит на ладан и не использует свои земли, то на них тут же находятся охотники – соседние предприятия. Они готовы покупать имущество убыточных колхозов и в дополнение к ним получать земельные паи работников, причем даже не соседних, а удаленных, в том числе и в других регионах (предполагая расположить там многолетние травы, сенокосы и прочие нетрудоемкие производства). Все колхозное лобби России активно выступало против закона, разрешающего куплю-продажу сельскохозяйственных земель, и только в некоторых сильных предприятиях Подмосковья мы встречали одобрение этого закона руководителями, поскольку он позволяет расширить землепользование.

Однако помимо самих агропредприятий на земли их менее удачливых собратьев находится множество других «охотников». Земельная конкуренция сельского хозяйства с другими видами землепользования (массовой жилищной застройкой, транспортом, инфраструктурными объектами и т. п.) очень велика. В отличие от южных районов, где целью борьбы за землю является организация прибыльного зернового хозяйства, в пригородах наиболее агрессивны риэлторские и строительные фирмы. В рамках нашей темы наиболее важны тенденции расширения процессов «недружественного поглощения» агропредприятий и активная скупка земельных долей населения банками и строительными фирмами – с целью получения земли под строительство. Поскольку федеральным и подмосковными законами купля-продажа сельскохозяйственных земель до 2003 года была официально запрещена, передача земли осуществлялась через процедуру дарения (за определенную мзду, конечно), так что сельские жители за совершенно неадекватную цену лишаются своих земельных паев, а предприятие – земель, и бороться с этим довольно трудно. Практикуются скупка акций предприятия, перехват контрольного пакета акций и смещение руководителя, а также искусственное банкротство.

Не хватает площадей и администрациям ближайших к Москве районов. Они даже договариваются о приобретении земель для своих граждан под сады и огороды в более удаленных районах области или в соседних регионах, оставляя свои земли для москвичей, предлагающих большие деньги. Более того, районные власти (часто вместе с руководителями предприятий) в обход областного постановления о недопустимости перемены целевого назначения земель находят пути преобразования части сельскохозяйственных земель в участки под строительство. Например, районные власти имеют право выделять под застройку небольшие участки до 3 га. Но если издать несколько таких постановлений, получится достаточный участок для нового коттеджного поселка. Часто под строительство отдаются окраины полей, которые переводятся в неудоби.

При сохранении и усилении товарности крупных предприятий, товарность хозяйств населения в Московской области, за исключением некоторых районов типа Луховицкого, в среднем ниже, чем в других пригородных районах. Близость столицы и возможность заработать деньги при обилии продовольствия в подмосковных магазинах способствуют тому, что свое хозяйство играет все более второстепенную роль. Наступление коттеджей и уменьшение естественных сенокосов и пастбищ лишает возможности содержать корову даже для тех немногих жителей, которые еще готовы это делать.

И все-таки в пригородах крупнейших городов при дефиците земли именно общественный агропромышленный сектор вступает в наиболее сильное противоречие с рекреационными потребностями горожан и финансовыми аппетитами крупных бизнес-структур, наживающихся на продаже земель и строительстве дорогих коттеджей. Уникальное пригородное сельское хозяйство, на которое опирается снабжение городов, скоро нужно будет охранять так же, как памятники культуры или заповедники.

Однако не только сельское хозяйство страдает от строительных и прочих фирм. Наступление коттеджей на старые дачные поселки, вытеснение коренных жителей (и туристов) из самых живописных и удобных для строительства мест, огораживание лесов, прилегающих к коттеджным поселкам, лишающее доступа к остаткам полудикой природы – все эти факты активно обсуждаются в средствах массовой информации, как и повсеместное нарушение экологических норм.

В общем, под натиском расширяющегося оборота земель и активного выплеска капиталов облик пригородов меняется. Все больше он ассоциируется с огромными виллами, хотя общая площадь такой застройки, по оценкам, не превышает i% подмосковных земель.