Неизвестные байки старого Петербурга

Около ста лет назад среди некоторых жителей Петербурга началась прямо-таки эпидемия «золотой лихорадки». По городу прошла молва, будто ночью возле Казанского собора можно встретить очень странного человека. Якобы в полночь во время прогулки он подходит к понравившемуся ему горожанину, участливо расспрашивает, в чем тот испытывает нужду, и дает ему ровно такую денежную сумму, какую назовет прохожий. После того как новость облетела Питер, одиноко стоящие у Казанского в это время суток полководцы явно не скучали. После полуночи на площади перед собором стало едва ли не оживленнее, чем днем. Толпы людей стекались туда в надежде познакомиться с «чудаком, раздающим деньги», но из-за того, что большинство никакого благодетеля не находили, все постепенно перестали верить в существование такого господина.

В городе же на самом деле жил один очень состоятельный пожилой человек. Не сильно жалуя родственников, он не видел среди них достойных наследников своего состояния, поэтому решил распорядиться капиталом весьма необычным способом. Знакомясь с новым кандидатом, для начала он выяснял его взгляды на жизнь, и если они совпадали с его жизненной позицией, то назначал ему решающую встречу на следующий день.

То была настоящая проверка для избранного. Обычно все приглашали благодетеля куда-нибудь в ресторан, старались угостить получше, чтобы подобрел старичок, и не догадывались, что «чудной» богач уважал людей скромных, нерасточительных. Поэтому основные «субсидии» получали те, кто вел его в трактир попроще и потчевал подешевле. Такие внушали надежду, что не спустят нежданно полученные деньги на развлечения, а потратят их с толком. Рассказывали, больше всех повезло одному юноше, который покорил деловое сердце коммерсанта тем, что, пригласив его в закусочную для разговора, по бедности, без умысла, заказал им только чай без сахара. Старик растаял, увидев в нем перспективного дельца, и собирался было сделать его со временем единственным наследником всего оставшегося состояния, но не успел. Подобного не могли допустить обиженные родственники, которым, дабы остановить это безобразие, удалось поместить беднягу в больницу для душевнобольных, что находилась на Удельной.

Шутка покойника

Богатое наследство, наверное, мечтал получить любой, даже тот, у кого и родни-то нет. А что уж говорить о тех, кто знает о состоятельном родственнике, который, к тому же, как говорится, на ладан дышит. Вот и родня Савелия Федорова, петербургского домовладельца, в ноябре 1898 года не могла дождаться, когда же он отправится в лучший мир и оставит родным свой капитал.

Надо сказать, что старик был человеком замкнутым и все свои связи с родными и близкими давно порвал, но они о нем, точнее о его деньгах, не забыли. И вот наступил «счастливый» день — Федоров преставился. Почтить память усопшего в его дом набилось множество родных. Каждый стремился быть поближе к покойному, показать всем, кто именно тут главный наследник. Так, толкаясь да утирая выдуманные слезы, «безутешные близкие» ждали, когда же объявят завещание. Спустя некоторое время выяснилось, что завещания-то и нет. Поднялся жуткий шум, каждый кричал, что так оно и лучше, потому что совершенно понятно, что именно он и есть прямой наследник и, значит, все должно достаться ему.

В этот момент в квартиру Федорова вошли трое мужчин. За перебранкой их поначалу и не заметили, так что один из них, оказавшийся судебным приставом, вынужден был зычно крикнуть, призвав собравшихся к молчанию.

— Кто здесь родственники Федорова? — спросил он притихшую компанию.

— Я — родственник, — ответили все мужчины.

— Я — родственница, — вторили им дамы.

Пристав же сообщил, что весьма рад застать их всех здесь, поскольку он опечатывает все имущество. Двое господ в шубах, которые пришли с ним, оказались главными кредиторами Федорова. Как сказал пристав, у них имеется бумага, написанная самим покойным. В письме домовладелец написал: «Я знаю, что, как только умру, родственники немедленно явятся за наследством, так как им неведомо, что я давно уже разорен. Поэтому прошу кредиторов, если мое недвижимое имущество окажется недостаточно ценным для покрытия долгов, взыщите остальную сумму с моих дорогих наследников».

Не успел пристав дочитать бумагу, как он был буквально сметен выбегавшими из квартиры родственниками. Бегство было столь стремительным, что через несколько секунд в квартире остались только кредиторы да их должник, который, вероятно, всласть насмеялся, взирая с того света на свою незадачливую родню.

От сумы да тюрьмы

Пока живут на свете дураки

Неподвластна времени работа карманников и нищих. Современные представители этих «профессий» работают по старинке, удивляя ловкостью, но не изобретательностью. Зачем придумывать что-то новое, если всегда найдутся простаки, которые с легкостью становятся жертвами ловкости рук и обмана.