Неизвестный Александр Беляев

Такими нестеровскими почти акварельными красками рисует г. Глаголин царя Федора. Федор – не дегенерат с неуравновешенной психикой. Окружающие его люди сами не могли разгадать его. Ни Иван Шуйский, ни подчас, сам Борис.

«Нет, он святой!» В этой фразе, как бы, пришли к окончательному выводу разноречивые представления о Федоре.

Ближе всех понимает его Ирина. О, когда она говорит: «слушайся своего ангела», этот призыв открывает вам дверь в душу Федора.

Сократ говорил, что каждый из нас имеет своего «демона», «духа», голос которого мы можем слышать.

Г. Глаголин так ведет всю роль, точно Федор действительно прислушивается к этому голосу Своего ангела. Когда вопрос идет о политике, голос ангела почти умолкает и Федор не знает, что делать, как поступить. Но поднимается вопрос о «черном и белом», о зле и добре и голос ангела звучит сильно и властно и Федор мягкий, безвольный, начинает противоречить самому Борису. По смотрите на Федора – г. Глаголина: он точно витает в мирах иных, он тихо говорит, будто прислушиваясь к невидимому голосу, он весь в обаянии своего ангела и сам он становится похожим на ангела, на светлого, бесплотного духа. И тогда становятся понятны все «изломы» в настроениях Федора: безволие не дает ему возможности настоять на том, чего требует голос ангела, В этом главная драма души Феодора.

В целом эта роль, в исполнении г. Глаголина производит глубокое и чарующее впечатление.

Рама для образа Федора, в лице остальных исполнителей, способна была лишь понизить впечатление.

Г-жа Струйская, с ее мягким тембром голоса более других попадала «в тон» Федору. Недурен был Борис. Но бояре. Сторонники Шуйского и весь его род.

Поистине, Борис знал, что делал, посылая их на казнь!

_________

Труппа Д.И. Басманова, как мы уже сообщали, кончает свои спектакли 27 августа и репертуар последних дней определился следующим образом: Сегодня идет по уменьшенным ценам пьеса Потапенко «Жулик»; в пьесе заняты: г-жа Будкевич, г.г. Аркадьев, Борин, Эйке. Завтра бенефис А.И. Аркадьева; идет новая пьеса Артуро Пинеро «На полпути». В воскресенье 26 августа идет прошедшая с большим успехом пьеса Гр. Ал. Толстого «Царь Федор Иоаннович» с Глаголиным в заглавной роли.

«Смоленский вестник». – Смоленск. – 1912. – № 190. – (24.8). – С.3

А. Беляев (под псевдонимом В-la-f) «Доктор Штокман»

Ибсен – символист. Все его образы синтетичны, являясь обобщением целого ряда жизненных типов. И как во всяком символе, в образах Ибсена совмещаются несколько градаций синтеза. Доктор Штокман, прежде всего, просто честный общественный деятель, ратующий среди болотца глухого провинциального норвежского городка. В этой драме в значительной степени отразилась личная борьба Ибсена с норвежским обществом и с этой точки зрения драма имеет местное значение, представляя из себя едкую сатиру нравов современников и земляков Ибсена – сатиру, в свое время метко попавшую в цель.

Возвышаясь над этой идеей драмы, имеющей временный и местный интерес, мы видим, что «Доктор Штокман» захватывает гораздо более широкие круги общественных явлений, касаясь борьбы бескорыстного общественного деятеля с разлагающей средой торжествующего большинства, не умеющего в своей близорукости поступаться какими бы то ни было интересами сегодняшнего дня во имя лучшего устроения жизни.

В этом смысле «Доктор Штокман» является общечеловеческим типом.

Наконец, последний высочайший синтез драмы – это вечная как само общество борьба личности со средой.

Борьба, которая имеет целью ухо даже не интересы общества, а только торжество своей личности, самоутверждение своего «я».

Артисту, который приступает к роли доктора Штокмана необходимо прежде всего определить свое отношение к этим градациям синтеза и остановиться на одной из них и уже всю роль строить исходя из этого выбора, изображая доктора Штокмана или добродушным, честным, наивным как ребенок, норвежским доктором, или неподкупным общественным борцом, превыше своей выгоды ставящим общественный интерес, или наконец, ярым индивидуалистом, приносящим все, вплоть до общественных интересов в жертву своего гордого «я».

Артист Бороздин, создавая образ Штокмана взял, по-видимому, за основу Штокмана 2-й категории – бескорыстного борца за общественное благо. Но этот образ далеко не выдержан, так как артист, на протяжении всего исполнения, то нисходит к конкретному образу доктору из норвежского городка, то поднимался на высоты самоутверждающей себя личности.

От этого образ Штокмана получился неопределенный.

В мелочах, которые должны придать Штокману образ живого лица, артист изображал милого, добродушного человека, немного недалекого, и как почти все недалекие упрямого.

Когда доктор, например, решает в конце концов остаться в городе, чтобы бороться до конца, г. Бороздин дал только упрямство прямолинейной натуры «палка-человек» (Штокман).