Неизвестный Андропов

Польская оппозиция ответила на военное давление Советского Союза внушительной демонстрацией своего влияния в стране. В г. Гданьске был сооружен памятник жертвам режима. Три гигантских стальных креста, украшенных якорями, символизировали жертвы рабочих волнений 1956, 1970 и 1976 годов. Якоря символизировали море, которое кормит рабочих побережья, они напоминали и о немецкой оккупации, когда якорь был символом Сопротивления. На памятнике было четыре надписи: список жертв режима, благословение папы Иоанна Павла И. псалом и строфа из стихотворения Чеслава Милоша, написанная им в 1950 году: «Ты, принесший боль простому человеку, ты, смеющийся над его болью, ты не должен чувствовать себя в безопасности». На открытие памятника 16 декабря 1980 года собрались сотни тысяч человек. Были приглашены и руководители ПОРП, и они не могли не приехать на торжественную церемонию. Вот как описывал это событие специальный корреспондент французской «Ле Монд» Бернар Гетта: «Кажется, вся Польша собралась здесь в Гданьске благодаря «Солидарности»… Уже двадцать раз после августа в стране происходили невероятные вещи. И тем не менее остаются невероятными эти три гигантских стальных креста, которые кажутся неискоренимыми и уходящими высоко в небо, чтобы подтвердить свою силу, эти слова, написанные золотом на стене судоверфи: «Они отдали свои жизни, чтобы ты мог жить достойно». Можно ли себе представить памятник жертвам 1956 г. в Будапеште, жертвам Стены в Восточном Берлине, жертвам Сталина в СССР, жертвам процесса Сланского в Праге? Здесь история говорит правду, спокойно и без ненависти. Говорит просто, ибо народ, лишенный истории, не может быть свободным, не может простить и обратиться к будущему…

В 16.50 появляются представители партии, церкви и профсоюза. Собравшиеся встречают молчанием члена Политбюро и председателя Государственного совета, секретаря воеводского комитета партии, секретаря ЦК, министра культуры и вице-премьера. Собравшиеся аплодируют Леху Валенсе, епископам и командующему военно-морским флотом Польши.

Ровно в 17 часов раздаются сирены судоверфи. Холодно, идет дождь. Штандарты горняков, хоругви с изображением Богоматери и национальные флаги хлопают на ветру, как бы салютуя. Толпа, собравшаяся перед памятником и на соседних улицах, разрезана на ровные квадраты желтыми касками судостроителей, мобилизованных в службу порядка. Оркестр и хор исполняют печальную, прекрасную композицию, специально сочиненную Кшиштофом Пендерецким. Затем перекличка мертвых. Актер Даниэль Ольбрыхский, высвечиваемый в ночи прожекторами, читает одно за другим имена погибших. После каждого имени толпа произносит: «Он с нами!»

Родственники жертв, среди которых женщина, содрогающаяся в плаче, разрезают шнур, придерживающий символический парус, прикрывающий памятник. Лех Валенса зажигает Вечный огонь, который будет гореть между тремя крестами. 17 часов 25 минут. Церемония закончилась»[198].

Справиться с таким движением было невозможно. Однако как в ЦК ПОРП, так и в Кремле этого еще не могли принять. С первых же месяцев 1981 года «Солидарность» начала быстро расширять свои ряды. Организации «Солидарности» возникали не только в городах, но и в селах страны, в студенческих коллективах. Уже к февралю 1981 года членами профсоюза «Солидарность» стали от 10 до 11 миллионов поляков, т. е. большая часть взрослого населения страны. По существу, в Польше образовался режим двоевластия, который, конечно, не мог длиться долго.

Станислав Каня не только не мог, но и не хотел использовать силу против «Солидарности», он искал компромисса и явно вел двойную игру по отношению к Кремлю. В этой двойной игре участвовал и министр обороны ПНР генерал Войцех Ярузельский. Он признавал это позднее в своих воспоминаниях и интервью. «Приходилось вести своеобразную двойную игру, — говорил генерал. — Это была трудная игра, не без хитрости. Между прочим, игра была двусторонней» [199].